Да, устала душа-то от серости,
От заброшенности и оседлости.
В затхлом воздухе хмарь не колышется.
С каждым разом все хуже ей дышится.
Не поется ей песен.
Мир-то неинтересен.
Лишь во снах ей по доброму случаю
Удается взметнуться над кручею,
В небо взмыть и парить вольной птицею,
Белокрылою и белолицею.
Лишь во снах в сторону чужедальнюю
Чужеродную, сладко-миндальную
Удается попасть светлой пташечке
Не нагой, а в посконной рубашечке.
Ой, вы, ветры соленые, шалые
Залетайте в миры обветшалые,
Чтоб дышалось душе и чтоб пелося
И совсем помирать не хотелося.