Прорывается март чернотой запоздалых сугробов,
Криком склочных ворон и тоскливой небес пеленой.
Через сети метелей он рвётся так истово, чтобы
Позабыв о зиме, я дружила с мятежной весной.
Как отчаянно верит он в силу весеннего штурма,
В ярость солнца, способного сонность души одолеть.
И в меня, как ни странно (простив мне мою неразумность),
И в способность любить, и в уменье отважно хотеть.
Льдистых кружев узоры, что раскиданы щедрой рукою,
И лазурь, вдруг нежданно сверкнувшая в облачной мгле,
Говорят мне о счастье, но не обещают покоя.
Да откуда и взяться покою на грешной земле?