Рыжая Петра Мюллер, родом из Потсдама, училась в московском университете на журфаке. Когда она познакомилась с долговязым, белесым, кожа да двухметровые кости Генрихом, то поняла - появился свет - ну, если не в конце тоннеля, то на горизонте. Генрих был женат, но где-то там, далеко от Москвы. Он мило играл на гитаре, пел и вел детскую передачу по обучению немецкому языку на Мосфильме.
Сценарии для передачи Генрих и Петра стали писать вместе на второй день после знакомства. Они не расставались ни днем, ни ночью, в гости к нам ходили регулярно, по-русски, без предупреждения, но исключительно по четвергам и сидели у нас точно с семи до девяти, напоследок пели моей двухлетней Катюше колыбельную на своем родном, отчего Катюша через месяц стала называть куклу Петей, дядю в телевизоре Хрреник, а себя Катцэ.
Все были счастливы и веселы, но я беспокоилась за Петру. Рыжесть ее была какой-то не немецкой, неосторожной, клоунской.
- Скажи, Пет, а ты никогда не думаешь о будущем?
- Нет. Думаю я не думаю, а то... тяжело я была.
- Но, а как же... жена?
- Нет, не говори мне. - Петра отварачивалась, рыжесть ее темнела...
Петра пропала вдруг. Генрих еще несколько раз навещал нас, но на наши вопросы о Петре он махал рукой: сессия, занятия, библиотека, работа... а потом пропал и Генрих. Наша Катце глядела в телевизор, переворачивала ладошки вверх и вопрошала: - Хрреник? Петя? - И, громко вздохнув, сама себе отвечала: - Нету. На работе. Скоро придут. Не плач.
Петра появилась накануне Нового Года. Катюша бросилась к ней, обняла за ноги: - Петяяя!
- Ну, как ты Пет, куда же ты пропала. Мы тебе звонили, искали, думали ты в Германию укатила.
Рыжая Петра, осунувшаяся, коротко стриженная, совсем не походила на себя.
- Я хорошо. Хенрих завел еще любовница. Я узнала. Не хотела жить.
- Кто она? - спросила я и пожалела.
- Дура она. Нихто.. Nazi Schlampe! Она писала статья о смене имя, что нельзя менять на немецкие имя мигрантам в Дойчленд, что мигранты прячутся под имя... И Хенрих с ней спит, Ach du Scheisse!
- Ты столько с ним была, Петра, ты не видела в нем этого раньше? Вспомни, что он говорил о своих соседях, они ж были совсем не немцы.
- Как плохо я чувствую, Хелена. Плохо думаю. О Хенрих, о меня. Хенрих, да, тоже говорил. Но его мутер тоже из Венгрия. Это не Хенрих, не думаю он думает... это она, его девках. Да, любов. Вы как это говорите?
Катюша липла к Петре, пытаясь завладеть ее вниманием.
- Катцэ, как будет Козол по женски?
- Козоль - ни минуты не сомневаясь ответила Катюша.
- Любовь золь, полюбишь и Козоль! - выпалила Петра.
Я рассмеялась, и мне стало так грустно...
4 апреля 2013
елена нижний рейн
шарлотт, северная каролина
--------------------------------------------
Картина: Пауль Клее.