*
по разные стороны одной боли
связанные ею сцепленные – кто ты?
повернешься во сне обольюсь потом
страшно мне здесь а с тобой тем боле
взять бы руки живые в свои согреть их
губами дыханьем да просто взглядом
впервые нежным
но привкус смерти
у меня во рту выжигает ядом
желание выжить с тобою вместе
и зачем множить тоску земную
как жених на палец своей невесте
надеваю кольцо а думаю про другую –
нет ее не будет и не было вовсе
я придумал небыль искал и верил
мы проснемся завтра и будет осень
и никто друг другу не откроет двери…
**
исчезаешь в свое молчание ледышкой сосулькой – тинь
то ли капелька то ли синичка поет – тинь-ю
никогда нам не встретиться в жизни один на один
заглянуть в потемневшие наши глаза в полынью
ледяные купели зрачков окруженные льдом
отколоть и добавить в мартини тот лед да никак
вот и пьем эту муть называя ее вином
и уходим каждый своею дорогой в кабак
мы уходим в себя все быстрее быстрее – шмыг
и боимся столкнуться мы знаем что нам нельзя
и последний – еще не потерян не выжит – миг
застревает в закрытой двери и ноги скользят
***
привкус горечи в странном напитке полынная вязь
в этом баре мелодия не для ушей
день проходит мимо стекла в помятом плаще
наступая на лужи намеренно месит грязь
ты узнала мой голос а я... извини
мне хотелось молчать и о чем говорить
под такой монотонный раздолбанный ритм
кто же это шепнул мне тогда: позвони
эти льдинки в бокале как выпитый взгляд
ты не видишь меня и не слышишь уже
параллельный твой мир на каком этаже?
кто там ходит вокруг и на кой тебе ляд
перестук каблуков и касание рук
я ль не так же могу прижиматься щекой
не найти в темноте заблудившись щенком
твою темную дверь – заколдованный круг
не допить не довыть не дослушать муру
что гоняет всю ночь музыкальный экспресс
и не люди вокруг а густой темный лес –
вот под этой сосной я засну и умру
новый день в том же самом измятом плаще
побредет по грязи – развязался шнурок
зазвенит телефон – мой вчерашний звонок
ночевал эту ночь на твоем этаже
****
я тебя не зову я уже не могу извини
мои окна всю ночь заметала пурга и лед
присосался к стеклу голубыми губами и пьет
теплоту моих снов только слышно как снова звенит
в этом бледном рассвете холодное птичье: тинь-тинь
как иголочкой в сердце ломая свое острие
в замороженном теле ужели Господь простил
и забрал эту боль – да святится имя Твое
твое имя мне светится в темной ночной глубине
и никак не решиться глотнуть эту горечь-полынь
льдинки бьются в бокал рассыпая синичье: тинь-тинь
но потом затихают и гаснут в холодном вине
*****
узорность паркетов малиновый трон и звоны
курантов дворцовых и колоколен соборных
озерная рябь затянута ряской а пыльные клены
как-то сникли в жаре и пахнут тлетворно
вот и я улыбаюсь боль посыпая солью так щедро
а думаю сахаром все еще нет осязанья – внешнего чувства
нет обоняния в памяти только прошлые запахи кедра
да еще те слова что взрезали мне душу до хруста
******
не говори что хочешь снова увидеть – на кой хрен
эта сомнамбула что так умело тут выступает в роли меня
пыльное время прощанья и льдинки в бокале звенят
а жирные листья на солнце вдруг размечтались об охре
прохлада кафе твой мартини со льдом сигареты
и мой сок очень теплый ты смотришь мне за плечо
словно там все еще где-то бродит усталое лето
в помятом плаще и звенит в кармане ключом
от нашей квартиры в которой живут светотени картины
и где мы прижались друг к другу лежим на диване молчим
кто-то закрыл нас снаружи забросив в туманы ключи
а мы уснули и снится один на двоих этот сон про мартини
на брудершафт! – из одной гибкой трубочки где же
горечь прохлады полынная вязь? я не чувствую вкуса
льдинки стучатся в стекло рассыпаясь на бледные бусы
острый осколок впился в гортань мне и больно режет
хочется осени мелких дождей светлых луж и следов
которых сейчас не увидишь даже на этих тропинках
где прохожу я – фантом из твоих прошлогодних снов
так допивай свой мартини глотай поскорее льдинки!
тинь! – это звякнул дверной колокольчик навзрыд
тени метнулись затмение солнца рассудка но знаю
память моя сохранит миг в котором смешно так звенит
льдинка на дне нашей встречи и снова стою у окна я
нашей квартиры где мне без тебя одиноко и грустно
и першит в моем горле глоточек мартини насмешкой
подбросил монетку зачем-то она показала мне решку
а на зубах льдинки осколок хрустнул…
*
Ты зачем написала письмо? Я пытаюсь забыть
Наши редкие встречи и лед, и полынную муть…
Ты ведь знаешь, что вряд ли сумеем вернуть
Те случайные дни и синицы короткую нить,
Что сумела меня прихватить в два стежка: тинь-тинью…
Я напрасно уехал в далекое – ночь и вагон
Обрезает мне память на рельсах – как хочется мне
Сунуть голову в этот чугунный мороз, .как в огонь…
Только льдинка в напитке сумеет меня охладить,
Но забыться никак не могу – твой пронзительный взгляд
Предлагает глоточек мартини – я знаю, что яд,
Но я пью, чтоб не слышать тревожное это: тинь-тинь…
**
Лед, полынь, да тоска на спирту – остынь,
Невозможно вернуть даже твой телефонный звонок,
И опять между нами разводят ветра мосты,
А душа моя тычется носом в колени, скулит у ног…
Как щенка за собою ее волочу каждый день,
И никак не избавиться ей от меня, но зачем
Это тело чужое, похожее на канитель,
Эта боль головная , что свила гнездо на плече?
Я придумал тебя и пытаюсь поверить, что ты
Хоть немного подаришь забвения, но только полынь
Разъедает мне губы и слышится снова: тинь-тинь
С бесконечно высокой такой ледяной пустоты…
Захлебнулся трамвай за углом, как я терпким вином,
Тишина воспалилась – вот-вот и прорвется в ней звук…
Как мне трудно опять без тебя в этом мире ином,
Как мне страшно не чувствовать больше твоих зябких рук…
***
пьем Март-иней на брудершафт,
запивая горечь полынью...
ты поправишь съехавший шарф,
попытаешься сделать шаг,
пошатнувшись в кривые линии
моей жизни на правой руке,
только я ведь левша от рождения...
и ныряю в свою полынью
рыбкой-линем и темной тенью
промелькну где-то там в глубине,
замирая на самом дне
еще одним пятнышком темноты...
зачем твои льдинки летят с высоты?
*
тинь-тинь-тинь – открываю окно на призыв
но не вижу синицы что так настоятельно бьется
в это утро туманное в эти дворы-колодцы
но чужого для нас с тобою города где даже язык
отличается от диалекта тех наших с тобою кварталов
где бродили свободно рукой прикасаясь к руке
только память хранит запах снега и взгляд твой усталый
и забытый на старой скамейке увядший букет
*
тишина но мне слышится снова «тинь-тинь»
я спугнул эту тень на дорожке она
темной птицей взлетела сидит у окна
той квартиры где я как и прежде один
я забыл вкус мартини полынную вязь
твои губы и прядь непослушных волос
я тебя целовал на ветру не стыдясь
ни прохожих ни птиц – мне тогда удалось
улыбнуться заставить тебя – только миг
продолжалось все это и снова один
и кончается лето… но горечь рябин
не заменит мартини солнечный блик
продолжает метаться на темной стене
как мне хочется крикнуть лету «застынь!»
в этом мире холодных безмолвных теней
затихает тревожно синичье «тинь-тинь»…
*
В местной траттории белый мартини.
Льдинки ласкаются к трубочкам гибким.
Верь, что Вернацца славной картиной
Приснится еще нам не раз, на погибель
Мутного вечера в нынешней осени,
Куда мы вернулись с теплого юга.
Куда нас слепое время забросило
Навстречу уже скорой вьюги, подруга…
Будешь хрустеть как фокаччо льдинками,
Солнце гранитное вновь вспоминая.
А поцелуи, как вязкие финики,
Их нам оставили птичьи стаи…
***
наше здравствуй звучит по-синичьи – тинь-ю
неужели бывает на свете все-таки счастье?
для кого только это? я только себя виню
в том что сердце свое разрываю на части
в том что так растерялся в этих туманах
что я вечно один только это синичье тинь-тинь
постоянно твердит что все то что вокруг – обманно
и опять мне напомнило вдруг – ты один ты – один…
но я помню тебя глаз любимых родное свечение
прядь волос что дала ты ветрам поиграть
звонкий смех твой над детскими теми качелями
ты вскочила на них и кричала: смотри! благодать!
а синицы слетелись на крик твой задорный
стали песни нам петь: тинь-тинь-тинь-тинь-тинью
извини – ухожу я из памяти в коридоры
своей серой тоски… но я руку тебе протяну
чтоб хотя бы во сне прикоснуться к холодной ладошке
и к холодной щеке своей тоже замерзшей щекой…
тинь-тинь-тинь – мне всю ночь раздается в окошке
тинь-тинь-ю – снова слышу за дальней рекой….
*
Этот день начинается снова синицей в окне,
Так настойчиво требует выйти меня, хоть убей.
А ведь я уже умер, душа моя стонет в огне,
Без тебя столько дней – не синичка давно, воробей.
Она скачет на улицах города, где я чужой,
Где брожу манекеном – без чувств, без желания жить.
Но зачем-то тревожит давно позабытое это: тинь-тинь,
И опять вкус мартини в губах, как прощальный ожог…
*
Ссылка на рецензии до изменения текста:
http://www.stihi.ru/2002/08/02-606
* фото автора