спит Прозерпина… на её голове из цветов венок…
словно капли кровИ по телу разбросанные лепестки… в тонком бокале маковый сок, черные зерна повсюду от сглаза..
(для доброго глаза - резки … )
видится сон, мелькая, кружатся алые платья,
там платят…
монетой, загубленной рваной судьбой, слезами фламенко под четкие ритмы, стирая молчаньем оттенки недавней цыганской битвы :ножами, глазами, острыми языками…
пламя в сырой сердцевине…
греет края, сжигает до тла, падает воском горячим, стынет… «и присно и ныне…» кто-то шепчет молитву сухими губами, может, его услышат, может, удастся выжить… лишь бы не помнить того огня…
прибиты волной алые паруса: тряпочки, клочья, истлевшая ветошь… выцветший август, пустые глаза, бывшие раньше солнечным летом. «веришь еще?», шорох в камнях песка… выше… в небо … топот копыт… стаккато… ветром срывается слово и шарфик с плеча, вплетаясь розовой лентой в закаты…
красная полоса…
тонкий сосудик дорожкой под кожей. спит Прозерпина. сладость и горечь тая, Церера поет, тихо, сон не тревожа, маленькой дочке : «лапонька, девочка, маковка ты моя….»
покой опускается… зернышки в землю, а в звезды - цвета….
маково поле укрыто Морфеем.