Обвинили меня в графоманстве,
Ладно, критики, вам решать.
А в поэзии, как и пьянстве,
Бред словесного алкаша.
И пишу я стихи запоем,
Словно литрами водку пью.
А с похмелья с утра завою,
Музу выругаю свою.
Я не первый и не последний,
Утекают стихи рекой.
И пишу я сплошные бредни,
Снова каждою вру строкой.
Не прошу никакой пощады,
Я у строчек своих кривых.
И клянусь вам, да буду гадом,
Напишу завтра новый стих.
Чтоб его, прочитав однажды,
Призадумался критик мой.
Пересохнет во рту от жажды,
Что пишу я за упокой.
Я за здравие ставлю свечки,
В Божьем храме у образов.
Ухожу танцевать от печки,
Начиная опять с азов.
Эти буквы, тире и точки,
Собираю в один куплет.
И плывут по бумаге строчки,
Только рифмы всё так же нет.
Рву бумагу, я не жалею
Сил затраченных и чернил.
Я ведь правду писать умею,
Почему же опять схитрил?
Ненавижу себя таким я,
Презираю в который раз.
Разгулявшаяся стихия,
Взбунтовалась во мне сейчас.
Поднимаю я руки к небу,
И пощады прошу опять.
Различаю где быль, где небыль,
Правду мне, Господь, дай сказать.
Я на критиков не в обиде,
И обманчив мой грозный вид.
Напишу, вы же лишь прочтите,
А поэзия мне простит
Все ошибки, все ляпы, сбои,
Я старался, писал, как мог.
Но остался самим собою,
И не понят, и одинок.
* * *