Теперь вот я живу на белом свете,
Сменив собою деда и отца,
А на лужайке уж резвятся дети:
Начало моего, увы, конца.
Сижу-хожу, как некогда сидели
Те, кто теперь в сырой земле лежат;
Гляжу на свет, как некогда глядели...
Но я спокоен - нервы не дрожат.
Так надо, постепенно я свыкаюсь
С той мыслью, что не за горой конец.
Безбожник я, но почему-то каюсь:
Пред вечностью я - крошечный птенец.
Оставив тело во сырой могиле,
Моя душа взлетит на небеса...
Таков закон и он, пока что, в силе
Творя собой большие чудеса.
И, может быть, что в том калейдоскопе,
Что состоит из множества миров,
Узрят меня, как в школьном микроскопе,
Дед и отец, и скажут: будь здоров!
Не может быть, я верю, повидаться
Случится нам, я обниму отца...
Так стоит ли нам в ужасе метаться,
В преддверии такого вот конца?