Сегодня видел я удава.
Мне, если честно, не по нраву
Шипящие все: от гадюки,
До самой маленькой змеюки.
Кругом твердят: мудрА змея...
А я считаю - скользкая.
И изворотливостью даже
Она самОй лягушки гаже.
Но полно - речь не о гадюке -
Мы о других почешем руки.
Итак, удав: сей змей могуч,
Живет в ветвях, где меркнет луч.
Питается не черти-чем,
С ним встреча - хоровод проблем:
Сперва в глаза посмотрит хладно -
Так смотрят на тебя все гады.
Приблизишься ты, как ягнец,
К удаву - близок уж конец.
Для них ты жертва лишь, еда,
Иные чувства - ерунда.
Не подползает он к тебе -
Ты - круглый ноль в его судьбе,
Тебя сожрет, не подавясь
(Так делает любая власть).
Он кольцами тебя обвив,
Все душит, смотрит: как ты, жив?
И коли ты живой пока,
Еще сильнее жмет бока.
И строго так в глаза глядит:
Живой - дожмет... Уже кровит?
В глазах мутнеет, меркнет разум?
Нет, не убьет тебя он сразу:
Придушит только, чтоб молчал ...
Про справедливость тЫ кричал?
Просил, чтобы тебя не ели?
Ну что ж, своей добился цели:
Тебя не с'ели - лишь пока,
Удав насытился слегка:
Перед тобою бандерлога
Он затащил в свою берлогу.
Тот бандерлог был мелковат:
Он не кричал, уставам рад,
Удава он кормил с зарплаты,
И даже выбрал в депутаты.
А тот его сожрал на ужин -
Ведь больше бандерлог не нужен.
И скоро твой придет черед -
Тебя не лучше участь ждет.
Ты сколько не корми удава,
Он переварит не спеша,
И снова жаждет денег, славы...
Тьфу, дьявол, все перемешал:
Удава спутал с депутатом,
А бандерлог - электорат...
Ты кем себя признал, мой брат,
Душимым или этим гадом?