Над еврейским кладбищем, превращенным в парк,
стонут и качаются липы и березы.
Там под детской горкою погребенный прах
и над каждой веточкой чей-то дух тверезый.
Улицею Блюхера сверлится Свердловск.
Обступили здания уголок скамейный.
Имена расплавились словно теплый воск
и витают музыкой светлой и семейной.