Мужчине бы пора на свалку,
Но он ещё «да хоть куда»…
А там жил триппер… Дядьку жалко.
На Филиппинах «кинул палку»
И получилась лабуда.
Махнув рукой:
– А на удачу!
Снимает в баре он девицу…
А нынче писает и плачет,
Не балагурит, тих и мрачен
И рвет власа на ягодицах.
Да, на душе большая клякса…
Потери душу его гложат.
Здоровье и ещё сто баксов…
(А он потомок англосаксов),
И быть такое с ним не может.
И до конца в сие не веря,
Он ко второму на поклон
Стучит и шкрябается в двери,
Глухая, старая тетеря,
Такой понесшая урон.
Ещё вчера в себя в грудь тыча,
Вот я, мол, старый и каков,
Да я за жизнь бабёнок с тыщу,
По миру я за ними рыщу.
Да я их сорок сороков.
И вот уже другой мужчина.
Под нос себе сопит сердито.
В глазах пречёрная кручина.
А ниже пояса причина.
Её зовет он простатитом.
Он сам себе диагноз ставит.
Надежда дуба даст последней.
И от волнения картавит,
И обвиняет, хрыч, лукавит,
Пеняет всё на возраст средний.
- Ах, бедный я, мол бес попутал,
Путана спутала все карты.
Так было весело и круто…
Но, как известно, карты врут-то.
А мне домой ведь ехать в марте.
Ты мне давай быстрей таблетку,
Вколи куда-нибудь укол.
Зачем я тискал малолетку?
Я посадил себя сам в клетку.
Ох, этот слабый женский пол.
С тобой, конечно, солидарен, -
Ему второй помощник вторит.
Ты будь девчонке благодарен,
Судьбою шанс тебе подарен,
Пересидишь болезнь ты в море.
А ведь могло быть и похлеще
И долго вспоминать подругу
Тебе пришлось бы каждый вечер
И собирать пришлось бы вещи,
И отвечать перед супругой.