Распутица, распутница
Из подворотни – зырк.
Гороховая улица
Покажет мне язык.
Стряхнув с ладони семечки,
Поманит ноготком.
Просыплется на темечко
Недобрым хохотком.
Язык с ухмылкой вывалит
В просоленных буграх;
Словцом ершистым вынырнет,
Не в бровь метнет, так в пах.
Растает льдистой лужею,
Забрызгает совсем
Расхожею, ненужною
Тоской.
Тосклив я, нем.
Под вечер ветер сумрачный
Спускался на постой.
Мужик стоял у рюмочной
Расхристанный, босой.
Бурчал, нес околесицу
Без смысла, без конца,
Про склизь, про гололедицу
У Зимнего дворца,
Сжимал башку патлатую,
Стонал:” Как не крути,
Дворцовую брусчатую –
Не поле перейти,
По ледяным колдобинам –
Не ступишь, не шагнешь.
Где ж ты Россия, родина,
Страна, ядрена вошь!?”
Народ сбирался сумрачный,
Готовился ночлег.
Пил попросту, не умничал
Распутный человек.
Спускалась баба из дому,
Брала его, вела,
И мне кивала издали.
Такие вот дела.
Из подворотни – зырк.
Гороховая улица
Покажет мне язык.
Стряхнув с ладони семечки,
Поманит ноготком.
Просыплется на темечко
Недобрым хохотком.
Язык с ухмылкой вывалит
В просоленных буграх;
Словцом ершистым вынырнет,
Не в бровь метнет, так в пах.
Растает льдистой лужею,
Забрызгает совсем
Расхожею, ненужною
Тоской.
Тосклив я, нем.
Под вечер ветер сумрачный
Спускался на постой.
Мужик стоял у рюмочной
Расхристанный, босой.
Бурчал, нес околесицу
Без смысла, без конца,
Про склизь, про гололедицу
У Зимнего дворца,
Сжимал башку патлатую,
Стонал:” Как не крути,
Дворцовую брусчатую –
Не поле перейти,
По ледяным колдобинам –
Не ступишь, не шагнешь.
Где ж ты Россия, родина,
Страна, ядрена вошь!?”
Народ сбирался сумрачный,
Готовился ночлег.
Пил попросту, не умничал
Распутный человек.
Спускалась баба из дому,
Брала его, вела,
И мне кивала издали.
Такие вот дела.