Мужчина пьёт, как пил отец, пил дед.
Пьёт за победу, с горя и за счастье,
Когда внезапно настаёт ненастье
И входит в дом незвано на ночлег.
Кровь согревается. Бутылка на столе
Разлита «по-наркомовски» по кружкам,
А, может, как в Михайловском, где Пушкин
О Царском разбавлял тоску селе.
И слов инверсии заметнее в стихе
С «Вдовой Клико», и занавес приспущен.
Зимой глинтвейн, чем он теплей, тем гуще.
С ним царь, и раб отныне наравне.
Полупрозрачным призраком в окне
Полуприкрытой наготы наружность
Вдруг превращается в ничто, в ненужность,
В короткий блик в столовом серебре.
Мужчина пьёт, забывшись в детском сне.
Вновь вечер. Он не должен быть пропущен.
Вновь за столом – Довлатов, Рыжий, Пущин,
И смерти, вроде бы, как будто нет…
4 марта 2013 года