Не знаю, что нашло.
Восьмого марта,
решив жену порадовать сюрпризом,
по кухне лихо,
нарядившись в фартук,
метался.
Поначалу с оптимизмом.
Но дальше – больше.
Пальцы все изрезав
и получив ожог весьма приличный,
готовил ей яйцо под майонезом,
бифштексы с кровью...
со своей частично.
Друзья манили выпить с ними водки
за жёнушек любимых.
Граммов по сто.
А у меня – кастрюльки, сковородки.
Мне было, братцы,
не до водки просто.
Желая быть совсем хорошим мужем,
одел костюм.
Мой вид был безупречен.
В бинтах и галстуке
я подал ужин.
Надеюсь, что она запомнит вечер.
Смеялся и шутил я с ней сквозь слёзы.
Порезы и ожоги – не игрушки...
(Читатель ждёт, уж верно, рифмы "розы" –
поступим, как учил когда-то Пушкин!)
Меж тем росла гора тарелок грязных.
Я – на часы.
Сказал, дождавшись чудом:
"Ноль-ноль одна!
Закончился твой праздник.
Иди, родная, вымой всю посуду."
С трудом добравшись до своей постели,
я думал
в состояньи предынфарктном:
"Не весело – семь пятниц на неделе.
И страшно –
каждый день восьмое марта."
08.03.13.