Мы даже, может быть, остынем
и вспомним радости простые,
и в нашей выжженной пустыне
взойдут тщедушные ростки,
но нынче это нереально.
Нам слишком тесно в ареале,
где общим - только умывальник
и тот, скорее, - вопреки.
Наш мир уходит тихо в Лету.
Раздельно жарятся котлеты
и мухи врозь жужжат в рассветах,
тихонько крыльями шурша.
И мимо нас струится прана.
Мы посыпаем солью раны
и верим - поздно или рано
проснется в ком-нибудь душа.