Пострижены ветки у старого клёна.
Стоит он, печальный монах городской.
Ему ни привета, ему ни поклона,
Лишь колется небо его головой.
И мнятся мне часто, лишь выйду из леса,
Его не шумевшей листвы голоса,
А клён деревенский весёлым повесой
Мерещится вдруг, уносясь в небеса.
Наверно, не сразу растят эту чащу.
И всё же, и всё же поймите, друзья,
Быть вовсе не проще и вовсе не слаще
Быть клёном, когда быть роскошным нельзя.
А он ведь остался, монах по навету,
Не просто, а клёном в пыли городской,
И он в состоянье поведать поэту,
Как можно всю жизнь упиваться весной.