• Буду верить •
Верить или не верить —
вот, в чем вопрос земного бремени.
Выбор по сложности почти как прогноз на первый снег:
Ведь, как известно, снег первый или сразу тает в грязи,
растворяясь в лужах безвременья,
Или ложится на землю и тихо ждет свой последний рассвет.
Только для чего ждать конца второго акта,
сидя в лужах первого?
Чтобы тщетно цедить из них
и так и не выцедить
растекающийся во все стороны смысл?
И, бывает же так, — раз в сто лет —
в моменты сомнения
случается природе несвойственный
Необъяснимый никакими теориями катаклизм.
И в начале зимы, вместо снега первого,
На землю с оглушительным свистом
с высоты падает последний снег.
Растворяет он грязь в себе,
и все люди начинают скользить по нему весело, —
как в детстве по перилам отполированной лестницы.
И думаешь: сейчас как бы взять с последнего снега разбег и взлететь...
На макушку самого огромного тополя,
выше леса высокого,
и еще выше —
К облакам, где не ощущается никакая давящая земная твердь.
И лишь гладь звездная безбрежною сферою будет над нами выситься,
Но взор не закроет,
не мешая ни думать,
ни смотреть,
ни в высь неба лететь.
Но лишь только в полет к неизведанной бесконечности
устремятся взоры людей,
Тут же возникнет, невесть откуда, ученый,
здоро-о-овый, как стол обеденный, —
с горя такой не повесится,
И скажет: «А мы нашли объяснение явлению,
оно заключается в том,
Что лютой зимы колесница,
поскользнувшись на небесной лестнице,
Свалилась к нам на голову —
по недосмотру чьему-то или от собственной беспечности —
И прямиком угодила в наш настоящего времени дом».
И, дескать, снег этот был не снег последний,
а снег из прошлого,
снег отложенный,
Кем-то припрятанный на черный день,
будто корочка хлеба или сухарь.
И не стоит никуда лететь,
не стоит песни петь, —
Всему есть научное объяснение,
всему есть свой календарь.
И дадут ученому гонорар,
присвоят звание,
выпишут премию,
с почетом отправят на пенсию,
Чтобы гранит науки надгрызенный зазря не пропадал.
И вот в этом самом месте вы меня простите за резкость,
но отчего-то захочется
Дать ему, мужу ученому,
прямо в морду
этой самой сорванной с неба лестницей
И сказать: «Ты посмотри —
ведь кто-то летел уже,
Кто-то светом звезд дышал,
кто-то просто о небе мечтал... Эх!..»
Человек без мечты, словно рыба
в магазинном отделе
В резервуаре с закисшей тиной и плесенью,
Которая от бессилия мечется,
Плыть не может, хвостом бьет
и на мир не желает глядеть.
И, чтобы не дохнуть, как рыба
в болоте всеокружающей мерзости,
где тесно всем,
Я, поверив однажды, буду верить и впредь
В позаимствованный у чьей-то чужой памяти
и с тех пор хранимый в своей бережно
Мой первый последний снег.
11 ноября 2012