Наши тела обнаружат
в радиоволнах, в отливе
утренних простыней
выстрелы вскинутых ружей
бешеный стук кастаньет
треск переломленной ивы –
всё это будет сильней
нашего тихого сердца
общего мертвого сердца
да, будет громче сильней
сбитого катамарана
в нежных волнах простыней
Тихого океана
будем несчастней, синей
в утро, когда нас отыщут
в пение птиц в белых дюнах
в полные легкие двух
будем беззвучней и тише
чем обернувшийся в слух
клавиш на грани ноктюрна
севший в метро ноутбук
мы же – настолько беззвучней
что: сердцевина атолла;
спутана пленка кассет
мы же – настолько разлучней:
след на песчаной косе;
льдинка на донышке колы;
мы будем тише, чем все
все, что ушли в полушепот
в мартовский полдень без шапок
в горечь полыни ошибок
в бегство курить натощак
девочки в джинсовых шортах
мальчики в гибнувших шатлах
в каждом загаданном шифре
крутится тихо «Прощай…»
крутится тихо «Прощай…»
крутится тихо «Прощай…»
крутится тихо