в этой комнате белой нет прялки, одна тишина
неподвижно стоит, заполняя пространства объемы,
солнце пестует поздние розы во дворике дома,
их прозрачные лица как тени забытого сна.
В малолюдье базара сбывают созревший миндаль,
изабелла повисла, прогнув потолки галереи,
и струя из кувшина, моих рассуждений мудрее,
наполняет бокал - золотая, как в бухте вода.
по глотку эту пряную радость тяни и тяни,
ощущая, как где-то в таинственной области сердца
холодеющей мятою, жгучею горсточкой перца
прорастает любовь, начиная отсчитывать дни.
о вечерней молитве опять прокричит муэдзин
с кружевного балкона на башне, чья древняя пика
колокольне соседней приязненна, равновелика
и открыта глухой череде подступающих зим...