Февралем придет с глазами проталыми,
Когда ходят слухи о новом рождении,
Когда утро катается в лужах усталое,
А часы не ржавеют от пробуждения.
И уйдет по бледно-зеленой лестнице,
Взгляд убийцы, руки в разных перчатках.
Я слетаю с орбит от черной предвестницы,
Мне по ящикам шепчущей про разгадки
На другой стороне телефонного провода,
Где кончина зиждется на сомнениях,
Беспокойный палач без лишнего довода,
Освежует слово на «л» объяснением.
И тогда шестеренка закатится в прошлое,
Он умоет три слога новым познанием:
Все, что можно истолковать - ничтожное,
Быть в коробке заложником тела - страдание.