Мы ели каштаны на перекрестках...
Мы ели каштаны на перекрестках, мы кутали нос, одеваясь броско
в шарфы невозможных расцветок мира, почти привыкая к французскому сыру,
играя в любовь и читая Канта, мажоры, философы, просто франты,
набитые фантами, пустозвонством, рекламными фишками и пижонством....
Пустыми кастрюлями звякали головы, душа вытекала из нас, как олово...
Серебряной странной, горячей лужей, перешагнули, ушли, не нужно....
В груди трехкопеечный звон, бессмыслие, слова о любви заменили числами,
но злато взамен забирает души...Неосязаемое не нужно...?
Неосязаемое - бесценно...Неосязаемое - нетленно...
Негры, арабы и европейцы...куда же теперь без души нам деться...
Мы - нищие...ходим с протянутой шляпой...подайте хоть искорку на заплату...
На сердце открытая рана болезна, как бездна...бездушия хладная бездна...
Выхожу из метро
Выхожу из метро,
прорастая цветком
сквозь промокший асфальт в ночь немого Парижа.
К небу тянется он
разноцветьем окон...
Ты в его глубине с каждым шагом все ближе.
Звезды тают, как снег,
мой торопится век,
сердце бьется в груди часовым механизмом.
Кто его заводил -
задремал, позабыл
выдать мне на любовь дорогую франшизу.
Лишь бесценное есть:
устаревшая честь
и единственная светозарна душою.
Льются в сумрак лучи,
как дорога в ночи,
сквозь холодный Париж этой странной весною.
Лужи бликами лун,
нервы - линии струн,
жизнь - как жажда любви, я бегу все быстрее...
Ты - моё сакре кер,
над Парижем простор,
словно первым лучом твоим сердцем алеет.