Слагаются годы в богатство,
Все больше седин и морщин,
Все дальше таежное братство,
Суровых небритых мужчин.
Одна из давнишних традиций,
В которой был смысл и резон,
Во время больших экспедиций,
Людей набирать на сезон.
Студенты, бичи, работяги,
Сплоченные целью одной,
По жизни и духу бродяги,
Мне были семьею родной.
Совсем не имели значенья,
Ни статус, ни возраст, ни чин.
Все были равны, для почтенья,
Не видели веских причин.
И льгот никому не давали,
В работе, одежде, еде.
В жару семь потов проливали,
В дождь мокли в холодной воде.
В руках держать крепко умели,
Лопату, кайло и топор.
Стремление к цели имели,
В труде проявляли напор.
Пусть быт и слова были грубы,
Но были в душе добряки:
Бурильщики и лесорубы,
Промывщики и горняки.
Ценились не наглость и сила,
Не грубость, разящая слух,
А твердость, что прок приносила,
Надежность и выручки дух.
Я знал, что таежное братство,
Меня не оставит в беде.
Не ведал, что это богатство,
Какое не встретишь нигде.
Привык я к нему относиться,
Как к самым обычным вещам.
Не думал, что будет мне сниться,
Когда ни будь, вдруг по ночам.
Маршруты, привалы, палатки,
Костры на речном берегу.
Прочитанной книги закладки,
Я в памяти их берегу.
Признаюсь, отбросив лукавство,
Из всех пережитых стихий,
Святое таежное братство –
Сильнейшая из ностальгий.