Дождь ронял
большие капли звонко:
Северному лету вышел срок.
Вместе с ветром, жалобно и тонко,
Плакал в доме выстывшем щенок.
Злился на осенний вечер ранний,
Глядя на измятую кровать...
Нет причин, наверное, банальней:
Не пришла хозяйка ночевать.
Он понять не мог: скажи на милость,
Ведь сегодня утром здесь была!
Что же с ней, любимой, приключилось?
А хозяйка снова запила...
Этот мир, и страшный, и огромный,
Он сейчас терпел с большим трудом
И страдал, как может лишь бездомный:
Без хозяев дом - какой же дом?
Сыт и счастлив он и раньше не был,
Разве только сильно не скучал.
Жадно грыз сухие корки хлеба,
Да и те не часто получал.
Может, где-то жизнь была и лучше -
Он иного попросту не знал...
Плакал то пронзительней, то глуше
И свою пропажу верно ждал.
Ждал всю ночь.
И сил хватало верить,
Что хозяйка ступит на крыльцо,
Пусть с трудом, но всё ж откроет двери
И войдёт к нему, в конце концов.
И что он на слабых тощих лапах
Выйдет к ней из пыльного угла,
Чуя этот стойкий винный запах,
И замрёт, счастливый, у стола...
...Он забылся тихим поздним утром -
В час, когда, сверкнув из мрачных туч,
Весело разлился перламутром
По пустым бутылкам солнца луч...