Люблю их ножки; Только вряд
Найдёте вы в России целой
Три пары стройных женских ног. Александр Пушкин.
В вечер осенний случилось увидеть,
В длинных ботфортах точёные ножки.
Я и подумать не мог, и предвидеть
Их до колена прикрыли сапожки.
Принадлежали дурнушке они:
Душу бередили ночи и дни.
Вслед за Онегиным я устремлён,
Да, ошибался, не раз был влюблён.
Нет не искал, специально нигде.
Ножки красивые, чтоб увидать,
Надо взирать, иногда, наблюдать.
Как благодарен за это судьбе.
Был зван в танцзал на один юбилей.
С этой девицей знаком диск-жокей.
За многолетние годы страданий
Было виденье в ночной тишине:
Луч просиял после всех испытаний,
Глас Божий слышать ниспослано мне.
Млечным путём очарован, Вселенной.
Я незаметно созрел, стал степенным.
Вот и теперь, эти строки пишу,
Надо признаться, давно не грешу.
Но не утратил тяги к соблазнам,
И наслаждаюсь миром прекрасным.
И не замшел, стал не менее страстным.
Есть интерес к соплеменникам разным.
Сродни открытию новой звезды,
Взору отрадно случившейся мзды!
Что я отвлёкся от ножек прелестных?
Мирская опутала всё суета.
Румяные лица красоток безвестных
Кого-то в угаре влекут в никуда.
Сегодня иное бытует воззренье:
В угоду зелёному духу-затменье.
Купец и бандит в казино прозябают,
Продажной любви плоды пожинают.
Но что мне до них, эта тема избита.
Вернёмся к Онегину, вас я прошу,
Как он, я над морем часами брожу.
В горах поджидает Диана пиита.
Вздымается трепетно белая грудь
И просит пощады, не просит-забудь.
А ножки? Хороши на сцене,
Канкан, Чайковского балет,
И зритель смотрит сквозь лорнет.
Онегин что? Средь них Повеса,
Не ждёт печального конца.
Он не спешит к своей Татьяне:
Бежит тернового Венца.
Его, как друга, понимаю.
Убил он в свете восемь лет.
Так надоел ему балет.
Со школы помню я его,
С Татьяной сам ходил В кино.
Влюблялся, боле ничего!
Хмель страсти крепче, чем вино.
Была учебная программа,
Теперь строчу сам эпиграммы.
От ножек не схожу с ума:
Разнятся также, как дома.
Есть колоннады, и ротонды,
Кутафьи-башни, и Биг-Бен,
И только скалы-для сирен.
Загадка: ножки у Джоконды.
Представить можно, что сказать?
Да Винчи, мог бы показать.
Не стал он обнажать пороков.
Да, в ней предстала только мать.
В ней-вечность, красота истоков,
Так только надо понимать!
Боготворить, чтоб наслаждаться!
Подобной полностью отдаться;
Не стоит грех сей осуждать,
И в мыслях русло преграждать.
И чем себя ещё потешить?
Средь серых дней? О, времена!
Изящны ножки в стременах,
Без них ни оседлать, ни спешить,
Ни в лес войти, ни станцевать,
И ни в строю парадном стать!
О, ножки, прелести-они?
В музеях должно лицезреть.
О, дай то Бог, им долги дни,
О красоте в стихах воспеть,
Хочу успеть поведать свету,
И более восторга нету.
Природу вряд ли превзойти?
Осталось вслед за ней идти.
И подражать, как можно лучше,
Другого, видно, не дано.
Кому быть может, всё равно,
Когда оне мрачнее тучи.
Мой взор на ножки обращён.
Великий пост, но ты прощён!
9 февраля 2013 Х.В.