Димка и Костик играли в городки. Только они сложили из чурок «пушку», как к их деревенскому дому подошла старушка. На плече у неё висела большая сумка, а сама она была сгорбленная и опиралась на неровную, с бугорками палку.
– Побирушка, – сказал Костик.
Старушка стукнула в окошко палкой. В окне показалось лицо мамы; она кивнула и снова скрылась.
Димке внезапно стало жарко. Он насупился, покраснел и громко выпалил:
– Работать нужно, а не побираться!
– У-бо-га-я, – проскрипела старушка. – У-бога-я…
– У бога? – зло повторил Димка. – У бога она! А может, у чёрта?!
– Сынок, – сказала мама, выходя на крыльцо. – Ты не понял: убогая она, покалеченная, немощная. Вот, отдай ей, чем богаты! – И протянула Димке ароматный ломоть хлеба.
Димка, всё ещё красный, неловко сунул старушке хлеб. Та приняла скрюченными пальцами, опустила в сумку и побрела дальше. Димка исподлобья посмотрел ей вслед, потом – в сторону крыльца. Мама улыбалась ему, и мальчик тоже невольно заулыбался. Внутри у него как будто растаяли остатки злости и стыда и стало совсем тепло. Он подбежал поближе к «пушке» и легко разнёс её с первого удара.