* * *
смолк громовым отголоском над полем гул,
ветер в траву упал, зазвенев стекляшно.
и на минуту кто-то небо перевернул,
будто на скатерть - до блеска намытую чашку:
дольние бабочки в тканой тиши шуршат,
горнюю высоту набирают мыши,
и самолета перистая душа
между землей и небом постоя ищет.
* * *
Приросла, попривыкла к малости,
Будто жизни другой и нет:
Бухта с вялой волной без паруса
Скалы - блеклы, скудны на цвет.
Дом и сад, где кусты миндальные
Потеснил косорукий тёрн.
Под шмелиные повивальные
народила себе дитё.
То не ветер в небесной гавани
По утрам облака штормит -
Доня, радость моя песчаная
Платьем ветреным шелестит.
* * *
Разбилась чашка – какая жалость!
Из рук неловких моих сбежала,
Проворной ящеркой, да в лес по вереску…
Разбилась чашка, разбилась вдребезги!
Святыня, памятка – не на удачу
И я, безрукая, стою и плачу,
Святыня, памятка – так сердцу больно...
По ком та чашка – уже не вспомню.
* * *
квёлую у смерти уворовали
понесли в замызганном одеяле
надрывались тешили проклинали
не меня ли?
не меняли на поживей полегче
приняли язык мой нечеловечий
дотащили миром всем до купели
не тебе ли?
я в купели их разглядела лица
знаю на кого мне теперь молиться
* * *
но сколько писем ненаписанных
тебе неистово храню
в них вся живительная истина
слов изведенных на корню
в них жизнь пылает а не теплится
ни радость невзначай ни грусть
не выцветут не поистреплются
не обесценятся и пусть
глядит протяжно волоокое
с другого временнОго дня
твое ушедшее далёко
не победившее меня