На когтях лисьих падшая листва распята,
А в ребрах гроздью дробь и пороха глоток.
Ползет и скалится фашистом-фабрикатом,
И мне поет на ИхНем Лисьем песню вдов.
А я? Теперь я наблюдатель мимо проходящий
С винтовкою-душой, страдалец-душегуб.
Мне шуб не нужно. Смерти целовальщик
Полынь в мои карманы положил присыпать труп
Ее оранжевой и лживой масти. С ежами в брюхе,
Словно свастик распустившихся цветы.
Какой несказочный исход счастливой заурядной шлюхи,
А у меня? В горошек платье, кеды, карма и мосты.