а хочется просто –
расстрела
и памяти лобной...
чтоб птичий меконий –
не метил
за то, что не жив...
расплоха в бараке,
где пьяные братья
утробно
поют о чужбине...
на смеси наречий
чужих...
чтоб руки вязали...
стреляли в истерике
в воздух
потом отрывали
от самой народной
любви...
в крахмаленной блузе...
труп был
среди прочих
опознан.
и каждый встречающий -
плакал и слезно кропил...
по улице снежной
несли на руках –
к отчим окнам
а те,
став слепыми –
накинув на стекла
платки-
впустили полмира...
не верящих в то,
что умолкла...
и их было больше,
чем плачущих
«О, Хоакин...!»
чтоб имя запомнив –
его вспоминали
цитатой...
срисованный в детстве –
висел карандашный
портрет-
на каждой стене...
рядом с самым кровавым
закатом,
чтоб глаз выраженье –
предвидел когда-то
Лотрек...
и даже отбитая-
память улики
хранила
любую строфу-
завершая «любовью»
в конце..
расстрела так хочется...
я их уже
полюбила...
затвор передернувших...
сузивших глаз
под прицел...