В моем роду волхвы гуляли,
как в диком и глухом лесу,
они мне песню напевали
про девичью, до пят, косу.
Про то, как косу остригали
у деревянного столба,
как на костре ее сжигали
под взглядом грозного вождя.
Про то, что девица опала,
как ветвь рябины по зиме,
что кровушка легко стекала
водичкой мертвой по земле...
И гнев стрелой вонзился в темя
бедой разбитого отца...
Так первый бунт в лесном селеньи
возник задолго до меня.