Человек из милиции спас меня
(Ребята, я помню вас),
Когда били бандиты и смерть, леденя,
Явилась в полночный час.
Но позвольте сегодня сказать о другом
Человеке из этих кругов,
Такой человек мне тоже знаком —
он строгий надзиратель рабов.
Он сторонник пыток и лютый палач,
Инквизитор новых времён,
Такой не услышит жалобный плач,
Ему нужен предсмертный стон.
Такому подпишешь, цепью звеня,
Что угодно, не отрицай,
Полицаев всё больше день ото дня,
На каждом шагу полицай.
Встретив такого, за границу потом
От расправы бегут все подряд
И себя убивают, услышав о том,
Что их высылают назад.
И записка в кармане, вроде такой:
«Страна моя лучше всех,
А я предатель страны родной,
Не простил себе этот грех...».
Светлым и память да будет светла,
Наговора не ляжет тень,
И пусть не раскрыты пока все дела,
Нам всё ясно, как божий день.
А если полицай не защитник и друг,
И никакой не народный слуга?
Бережёт от народа избранный круг
И видит в народе врага? —
Мы в прошлое тонем на самое дно,
Где рабы и князь-феодал,
Народ вспоминает, как когда-то давно,
Он сам себя защищал.
Кому-то пропели не так петухи,
Среди гор и широких равнин,
Сначала спустились с гор пастухи,
Потом сеятель взял карабин.
Что за беда с нашей страной?
Я понять никак не могу,
Что случилось с нами, с тобою, со мной
На потеху злому врагу?
Фехтование вспомнили с лёгкой руки
И папаха от деда нашлась, —
Если власти в помощь нужны казаки,
То зачем нужна эта власть?
23.01.2013
Предсмертная записка А. Долматова
Ставропольское казачество