о, мой Джереми, тут творится такой ****ец.
люди вешаются изза сессии,
вешают на стены портреты принцесс,
клоунесс, стюардесс,
ктр однажды убили их стресс.
гдето в Бангкоке, на старой заправке,
на заднем сиденье сломанного такси...
Джереми, прикуси язык!
и никогда,
слышишь,
никогда не говори,
что это было не ради утех.
мне не пять и даже не двадцать лет.
те, кто были со мною доказывали за один присест,
что нежность заменяется грубым сексом,
тепло -включенным отоплением,
а прочее,
что даже не хочется произносить вслух -
поперхнешься,
и эти слоги со слюной войдут обратно.
вообщем, все признания,
типа "люблю до гроба", "без тебя не могу"
заменяются хорошим мокко,
сваренном на рому.
Джереми, Джереми, это ты просто еще юнец,
напоминаешь Гарри Олдмана в одной из его лучших ролей -
Вишеза: пылок и пьян,
способен влюбиться в умирающую наркоманку,
все ей отдав...
а я законченный циник.
можешь клеймо мне ставить на лоб:
не нарушай границу. не подходи -убьет.
Вспомни, Джереми,
я ведь тоже была под завязку
набита всей этой легковесной чепухой:
свежей травой,
дешевым крепленным, влажной юностью, бегом трусцой
от своей ветки к концу его синей.
я ведь тоже курила сильно,
затягиваясь так, что срубало с ног,
как наш первый абсент...
помнишь кабак на Моховой?
затем раздетые нашими монологами крыши,
ктр от этих признаний провисали нишью.
потом продолженья -на вписках у буддистов,
пения мантр, не зная слов...
ты же знаешь, Джереми,
я тоже вышита,как и ты, той самой Боговой рукой.
но потом меня остудили,
закопали и погребли...
Джереми, да, теперь я циник,
но если делают больно, я выдыхаю на раздватри.
12.01 10:32