сказка на новый лад
Как пела Марья под баян!
Плясала всех резвей.
Унес за три десятка стран
Ее трехглавый Змей.
Взыграло чувство, хоть умри:
Так Марья хороша.
Влюбились головы, все три,
И черная душа.
Смотрели ласково шесть глаз
На девушку полей
И, подходя к ней, всякий раз
Краснел зеленый Змей.
Такой он жалкий стал, смешной,
Забросил баловство.
Будь он с одною головой, -
То вышла б за него.
Видать, любовь его крепка.
Да вот число личин...
Ведь это как три мужика
Придут к тебе в ночи.
С другой же стороны - он клад:
С влюбленным будет слад.
Пусть зелен, дурен, но - богат.
Иван ему не брат.
И, главное, там дерзким был,
Тут голубя смирней.
Все свои головы сложил
В поклоне перед ней.
Жених он вовсе не плохой.
Пусть нездоров на цвет,
Зато ни у какой другой
Такого мужа нет.
Ну, а иванов по Руси -
Хоть океан пруди!
И Марья, сердце испросив,
Крутила бигуди.
***
С тех пор, как Марью увели,
Иван лишился сна.
Исчезла в сумрачной дали
Без двух недель жена.
Неважно, если б только честь
Пропала б. Что за кладь!
Но обещал так много тесть
За дочерью отдать.
Расстаяли, как легкий сон,
Гараж и "Жигули".
Язвит соседский патефон:
"Все могут короли!"
Но отступиться не смешно ль?
Путь лишь один - за ней!
Иван, конечно, не король,
Но все же и не змей.
Сивухой горло он смочил,
Бицепс помял рукой,
Избу заколотив, отбыл
Повоевать с судьбой.
***
Безлюдный лес кругом шумит,
Не знавший топора.
Вдруг видит - курица стоит,
Похожа на сарай.
Вгляделся - ба! Да то изба
Без окон , без дверей.
Представил, что за голытьба
Могла водиться в ней.
Но все ж нашел лазейку он.
(Привычен по складам.)
Там баба гонит самогон
Согласно временам.
Под лавкой кто-то черный спит,
Похожий на кота,
Лишь не мурлычет, а храпит.
И вроде без хвоста.
"Ах, это ты? Ну заходи! -
Приветствует она.-
Со Змеем спит уже, поди,
Без двух недель жена?"
"Откуда знаешь все дела?" -
Иван ей удивлен.
"Э-э, друг, для леса и села
Не нужен телефон.
Да ладно, парень, ничего,
Накрутишь Змею хвост!
(Яга в обиде на того,
Что не ее унес).
Оружья только брать не смей.
Теперь оно не в прок:
Будь человек он или змей,
А все получишь срок.
Ее возьмешь, как он уснет:
Змей выпивши - слабак.
Но самогон не признает,
Лишь звездочный коньяк".
"Мерси, бабуля, - рек Иван. -
А Змея где найти?"
"Да вон Коту нальешь стакан -
Укажет все пути".
***
Наверно, очередь страшней,
Чем Змей зеленый тот.
Спасибо, между ног людей
Пробился дошлый Кот.
Пришел без уха, без усов,
И шерсть на нем торчком,
Зато улыбка до краев
И сумка - с коньяком.
"Дружина" за угол спешит
Поправить дух и вид
И ищут дружно, где сокрыт
Трехглавый индивид.
***
Достигли цели, наконец.
Пещерка - от и до.
Не замок, вроде, не дворец,
Но и не скажешь дом.
Вошли, галошами соря,
Бутылками звеня.
Картина "Три богатыря"
Глазеет, как родня.
Заполнен шмотками простор,
Не видно даже стен.
До перестройки Змей был вор,
А нынче - бизнесмен.
И вот предстал трехглавый сам.
Одна какаву пьет,
Вторая смотрит в лоб гостям
И семечки грызет.
А третья спит преглубоко.
(Наверно, за троих).
Да, напоить, знать, нелегко
Полукорзиной их.
"Зачем вломились вы в мой дом?" --
"Какава" говорит.
Иван, как проглотивши лом,
Ни лает, ни мычит.
Не потому, что страшен тать,
Лишился языка,
А думал, как бы Марью взять,
Не тратя коньяка.
Но так как был не в доску пьян,
То здраво рассудил:
Достал бутылку и стакан
И дружбу предложил.
А "Семечки" хрипит:
"Да брось! Ты не идешь вранью.
В твоих глазах я вижу злость.
Споить пришел? Не пью".
Тут бровью Змей слегка повел,
И Марья здесь как здесь:
"Зачем, Иван, меня нашел?
Ты в жизнь мою не лезь!
Я Змея Змеича ценю,
И замужем за ним.
В нем, видишь сам, полно огню,
А у тебя лишь дым,
И то дешевых сигарет.
Ты Змеюшке не брат.
В тебе и слов-то нежных нет,
Один вульгарный мат.
И водку хлещешь без жратвы.
Моральный ты урод!
А у него три головы,
И ни одна не пьет!"
"Ах, Маша, Маша, это ты ль?
И говоришь сама?
Зачем тогда пускала пыль,
Что любишь без ума?
Тебя искал так долго я,
Истратил "бабок" Тьму.
Ты после этого - змея!
И пара ты ему!"
И разошелся тут Иван,
Но был от пьянки слаб.
А Кот шепнул: "Пошли, друган,
Не стоит из-за баб".
Проснулась третья голова.
Опасно стало тут.
Тех вроде трое, этих - два.
Кот побледнел: "Убьют!.."
Но был коротким разговор:
Иван завял и сник.
Кота он обнял и попер
От горя - напрямик.
ЭПИЛОГ
Все ж был Иван неповторим
В работе и в грехе.
Он не остался холостым:
Женился на Яге.
И я на свадьбе этой был,
Пил всякое бухло.
Усы заранее побрил,
Чтоб мимо не текло.
ТОЛЬЯТТИ 1987 год