Боялась взгляда, тишины.
Одна была и в этом мире,
Потоков полных глубины.
Роняла дань своей квартире.
И не шутил уже мороз.
Замёрзли шапки, склоны, лыжи.
Всё было, видно, не в серьёз,
Ругала то, что было ближе.
Что не поверили друзья,
И беспощадно уходили.
Что улыбалась видно зря,
Их кошелькам, автомобилям.
Всему виной она сама,
Играя роль, той жизни лживой,
Могла сойти вчера с ума,
Лишь ночь, как зеркало впружинив.
Но тишины таков закон,
В моменты счастья, или грусти,
Вернёт лик масок и икон.
Что в это зеркало отпустишь.