Нет, не стану писать о блистающем белом пространстве,
О бескрайних равнинах, стекающих плавно с небес.
О Снегурочке, вышедшей к людям, покинувшей лес...
Говорят, это всё - лишь восторженное графоманство.
Нет, не стану искать крохи истины там, в закоулках,
Неокрепшей, а может, уже истощённой и слабой души.
Всё равно не откроешь америк, пиши, не пиши…
Всё равно всё исчезнет, как в бездне, бездонной и гулкой.
Нет, ещё напишу… только строчку… (Пусть снова смеются,
Потешаются критики над неумелой строкой).
Напишу, как зимуют синицы под старой стрехой,
И старик пьёт вприкуску чаёк из глубокого блюдца.
И под тусклою лампой, горящей всегда вполнакала,
Будет тихо чинить свою виды видавшую сеть…
И спокойно, а может – покорно, с улыбкой смотреть,
Как растут за окном, у завалинки, снега завалы…
Нет, не думай, старик, я не стану выпытывать тайны,
Лишь погреюсь немножко у жарко нагретой печи.
Ты чини свою сеть, и по-прежнему мудро молчи…
Я к тебе забрела, как Снегурочка, в общем, случайно...