Дочитан день до корки, как букварь,
закат оранжев (не сказать – кровав).
Свистит рябинник, набирая силу.
По ягоде малины лезет клоп,
блестящий, как зелёное стекло
дюшесно-лимонадовой бутылки
С причала у реки слышны гудки –
вернулся катер из краёв таких,
куда никак иначе не добраться.
На лавке два соседа под хмельком,
вселенскую выплакивая скорбь,
поют – как любо с атаманом, братцы.
А я лежу на крыше и смотрю –
как проплывает сверху лунный крюк,
как небо на глазах меняет шкуру.
Зажглась звезда за тридевять земель,
колодезный скрипучий журавель
взлетает вверх ракетой с Байконура.
Седьмое лето – лучшее из лет,
где Млечный путь – монистовый браслет,
где каждый день хранит в ладони тайну,
и завтра будет новая глава,
запишут в книгу новые слова,
и я их – непременно прочитаю.