Редко бываю в Москве и всегда с интересом , с любопытством отмечаю многие преобразования, кардинально меняющие облик столицы. Однако в сердце живёт совсем другая Москва, послевоенная, Москва моего детства.
Звенели по рельсам трамваи.
Орлова блистала в кино.
Мороженое продавали -
Знакомое всем эскимо.
Зажат с трёх сторон этажами
Таился квадратик двора.
В нём будто в индейском вигваме
Общиной жила детвора.
Круг избранных лиц уникален:
"Старьё, выходите, берьё-ё-м!" -
Старьёвщик орал, и к меняле
Сбегался весь заспанный дом.
Точильщик с ножом, как разбойник.
Искрил фейерверком, визжал
Наждак, и насупившись дворник
Свисток наготове держал.
Старушка на горке. Бывало,
Сгибалась, крестясь, до земли -
Там церковь когда-то стояла,
В лихую годину снесли.
В подвале на старом диване
Всегда под шафе и один,
Весёлый солдат дядя Ваня
Рассказывал нам про Берлин.
Его громогласные были
То слёзы рождали, то смех.
Шептались девчонки. Курили
Мальчишки, таясь ото всех,
Влюблялись, сходило за шалость,
Дрались за принцессу мечты.
Москва между тем отдышалась,
Посажены липы, цветы
И реял кумач Первомая,
Бои отгремели давно.
Звенели по рельсам трамваи.
Орлова блистала в кино.