Я стою на старом железном мосту,
возведённом в 1902-ом,
согласно табличке стальной на одной из опор,
когда моей маме исполнился год.
Представьте – мать во младенчестве,
к тому же она – канадский ребёнок,
одна из славных детей областного Онтарио.
И вот я стою, опершись на ржавое огражденье,
гляжу на воду внизу,
успокоенную отраженьем
небесной сини с высокими облаками,
чем дольше я на воду смотрю,
подобную говорящему фото,
тем больше я думаю про 1902-ой,
когда рабочие, в рубашках и кепках,
стягивали этот мост болтами,
соединяя над узким каналом два озера,
где нынче по берегам качаются полевые цветы,
да лебеди плавают парами в бухтах зелёных.
1902-ой – мать была настолько мала,
что вполне помещалась в овал
корзины для яблок, которую могла
её мать выстилать мягкой тканью
и ставить на угол кУхонного стола,
чтобы следить за маленькой Катериной,
чистя картошку или луща бобы, точно так же,
как я наблюдаю за этим бакланом,
разбившим стеклянную грань,
плывущим прочь от меня и стального моста,
любопытной крутя головой,
выгребая туда, где грабли солнца ровняют воду,
просвечивая сквозь деревья, толпящиеся на берегу.
И вот он ныряет,
и пропадает под водной гладью,
и, пока я жду его возвращенья,
я представляю, как он летит под водой на своих странных крыльях,
как представляю тебя, мою хрупкую мать,
пропавшую в прошлом году,
и где-то летящую на своих странных крыльях,
раскрыв широко глаза, в мокром, тяжёлом платье,
погружаясь в озёрную глубину,
безымянную и безграничную водную область.
THE IRON BRIDGE
by Billy Collins
I am standing on a disused iron bridge
that was erected in 1902,
according to the iron plaque bolted into a beam,
the year my mother turned one.
Imagine – a mother in her infancy,
and she was a Canadian infant at that,
one of the great infants of the province of Ontario.
But here I am leaning on the rusted railing
looking at the water below,
which is flat and reflective this morning,
sky-blue and streaked with high clouds,
and the more I look at the water,
which is like a talking picture,
the more I think of 1902
when workmen in shirts and caps
riveted this iron bridge together
across a thin channel joining two lakes
where wildflowers blow along the shore now
and pairs of swans float in the leafy coves.
1902 – my mother was so tiny
she could have fit into one of those oval
baskets for holding apples,
which her mother could have lined with a soft cloth
and placed on the kitchen table
so she could keep an eye on infant Katherine
while she scrubbed potatoes or shelled a bag of peas,
the way I am keeping an eye on that cormorant
who just broke the glassy surface
and is moving away from me and the iron bridge,
swiveling his curious head,
slipping out to where the sun rakes the water
and filters through the trees that crowd the shore.
And now he dives,
disappears below the surface,
and while I wait for him to pop up,
I picture him flying underwater with his strange wings,
as I picture you, my tiny mother,
who disappeared last year,
flying somewhere with your strange wings,
your wide eyes, and your heavy wet dress,
kicking deeper down into a lake
with no end or name, some boundless province of water.