Сегодня Рождество Христово!
Природа балует теплом
И всё вокруг свежо и ново
Воспоминаньем о былом:
Душа наполнена Любовью -
Ликует ярким Светом День!
Испачкана Мессии кровью,
Презренного Пилата тень.
Напрасно умывает руки,
Послав Спасителя на смерть,
За нас принявшего все муки,
Пресечь чтоб Мрака круговерть.
Мздоимства, алчности порочной,
Циничности двуличной лжи,
Объединив всех Дружбой прочной,
Убрав вражды заслон, межи.
Не уберёг, весьма некстати,
Назаретянина Христа,
Простив толпе в угоду татя -
Варавву спас он от креста.
В сомненьях мучался вопросом:
-А что есть Истина, скажи?
Раскаяньем влеком, как тросом,
Забыл про службу, рубежи.
За ужином с вином взял чашу -
На собственной руке он зрит
Кровавое пятно. Как сажу
Он в ужасе пытался смыть.
Пятно позора разрасталось,
Уже покрыло руку всю!
И навсегда таким осталось-
"Рукой кровавой" палачу.
Настигло Понтия Пилата
Возмездие за тяжкий грех.
Итог: позорнейшая плата-
Судьба для проходимцев всех.
И прокуратор Иудеи
На смерть "на выбор" осуждён:
Иль казнь публичная плебея,
Иль суицид вождей племён.
Второе выбрал прокуратор
И вены лезвием меча
Вскрывает, словно препаратор,-
Водичка в терме горяча.
Когда Тиберий бросить тело
С позором в реку приказал,
То воды Тибра (чудно дело!)
Окрасились, как будто, лал.
И разразился грозный ливень -
Из берегов вдруг вышел Тибр,
Залил водой кровавой виллы,
Рычал взъярённый, словно, тигр.
Уразумев связь бедствий с трупом,
Тиберий приказал найти
И выловить тот труп. И с шумом
Вернулся в русло смирный Тибр.
Легионерам труп даётся,
На Галлию свезти тайком,
Что ныне Францией зовётся,
На Рону, что течёт молчком.
Доставили к лягушкоедам
В гробу свинцовом в город Вьённ.
И сбросили перед обедом
На волны Роны, будто чёлн.
Кошмары в Риме наводненья
Сейчас же повторились тут:
Смывались грозно поселенья,
Сметён форпостовский редут.
Солдаты поняли: приносит
Им Понтий лишь проклятье уз
Где б ни был он. Пришлось им бросить
В Женевском озере свой груз..
И тут же волны, как цунами,
Скатились на альпийский брег.
Речушки затопили скалы,
Направив вспять свой бурный бег.
Вылавливать вновь труп придётся,
Везти вглубь гор на водоём-
Люцернским он теперь зовётся,
С молитвой опускать вдвоём.
На этот раз всё было тихо,
Вода кровавой стала вдруг
И из неё на миг, как лихо,
Рука Пилата, сделав круг,
Исчезла. А легионеры
От ужаса в обратный путь
Пустились, торопясь без меры
К Тиберию и отдохнуть.
С тех пор идёт дурная слава
Об озере близ Хергисвиль,
О наводнениях анклава
Летит стрелой за много миль.
На Пятницу Страстную призрак -
В багряной тоге сам Пилат,
Скользит, из вод озёрных - признак
Грядущих бед, несёт разлад.
А то ещё рука всплывает
Среди багровых вод. И стон
Швейцарцев и гостей пугает,
Наводит ужас на кантон.