По пыльным дорогам, в грязи и лохмотьях,
Брел бедный, больной музыкант.
То дождь полноводный, то снег в крупных хлопьях,
Ломали природный талант.
В футляре он нёс драгоценную нимфу,
Играла в его лишь руках.
Мелодией тонкой, ласкающей рифмой,
Искусством в чудесных стихах.
Прекрасная флейта, в старинной оправе,
И вся в драгоценных камнях.
Он ей дорожил и, ночуя в канаве,
Хранил свет в волшебных огнях.
Обычным прохожим дарил свою радость,
Кусочек огромной души.
Играл каждый раз, не смотря на усталость,
В охапку летели гроши.
В скитаниях вечных он жизнь прожигая,
С котомкой идя напрямик.
Но так не найдя он душевного рая,
Шёл дальше в надежде, старик…
И вот на пороге огромного града,
Огнями вещая, маня.
Там флейта играла, звуча как цикада,
В закате усталого дня.
И жителей города очи лаская,
Лиричная песня легла.
Своей теплотой до нутра обжигая,
Того музыканта игра.
И слухом дошла до правителя быстро,
О флейте прекрасной молва.
Приказ он отдал своим личным министрам,
А то под топор голова.
Достать эту флейту, чтоб тешить усладу,
Волшебного чуда кусок.
Искрящейся музыки слушать плеяду,
Свободы игривой глоток.
Жестоко расправились стражники эти,
С несчастным тогда стариком.
От горя он умер в кустах на рассвете,
С зажатым пустым кулаком.
А флейта, которая раньше играла,
В софитах исправно горя.
Навеки погасла она, замолчала,
К досаде, тирана – царя.
Никто не сумел оживить эту приму,
Стараний попытки пусты.
В объятьях чужих, потеряла всю силу,
Красивых творений мечты.
По пыльным дорогам тумана походка,
Пустая прохладная блажь.
Седая окутала воздух бородка,
Весь этот осенний пейзаж.