Ночь Рождества. Блестит луна монетой,
Сияют звёзды блеском золотым,
И облаков почти прозрачный дым…
Ночь Рождества зависла над планетой.
Сегодня, Ночь рождения Добра.
Но в эту ночь, Зло тоже торжествует,
Часть душ купить за злато претендует,
А времени – лишь только до утра.
Пугает, нечисть, колокольный звон,
Плывущий по небу от храмов и церквушек,
Но зло крадётся по следам старушек,
Ждёт Крёстный Ход, а цель его – амвон.
Упасть закладкой в требник меж стихов,
Дождаться мига чтения Ектении,
Чтоб сила Бога, по кратчайшей линии,
Досталась им, упав от облаков.
Чтобы народ ослеп от темноты,
Луну воруют эти злые силы,
Воруют звёзды, что народу милы,
Взлетая в небо, с помощью метлы.
Вот и Диканьки – древнее село,
Которое воспел когда-то Гоголь.
Дома здесь лучше, крыши выше, цоколь,
Но здесь, как прежде, притаилось зло.
Давно закрыта кузня, нет Вакулы,
Никто картин не пишет про чертей,
И спит с женой уставший иерей,
А нечисть, в окна, крутит ему дули.
Чёрт поднимает снежную метель,
Пугая жителей протяжным волчьим воем.
По улице, идут, шатаясь, двое –
Идут домой, чтобы упасть в постель.
- Послушай, кум, где делась вдруг луна,
Откуда взялся этот вредный ветер?
- Наверно, чёрт за это всё в ответе,
А, ни покрышки пусть ему, ни дна!
Вдруг из трубы у дома, на краю –
Колдунья, в небо, на метле, взлетела.
Срывая звёзды в небе то и дело,
Услышала, как петухи поют:
«Уже вторые, - думает она,
Пора домой» - Стремительно спустилась,
Из-за заслонки, в доме появилась,
Держа в руке бутылочку вина.
Чёрт, тут как тут, сидит уже в углу,
Похрюкивая, словно поросёнок.
Глаза прищурил, будто бы спросонок:
- Я без тебя, Матрёна, не могу!»
Она, хихикнув, чёрта обняла,
Вина в стакан подставленный плеснула…
Вдруг стук в окно. И пара встрепенулась.
- Кого ещё метель к нам привела?
А ну, залезь-ка милый, под кровать!
И тихо там, без шороху, как мышка!..
За дверью голос: «Это я мать, Гришка.
Короче, побежал колядовать».
Метель утихла. Из-за туч луна
Опять светила – черти не украли.
У дома каждого, почти, колядовали.
Дары, в мешки, летели из окна.
А Гришки, чёрт не трусил, как огня,
Но ненавидел так же, как Вакулу.
Услышал голос, и как ветром сдуло.
Он помнил ночь и роль свою – коня.
«Сегодня, я поезжу на тебе!» –
Хихикнул чёрт, подкрадываясь к Гришке,
И в плечи коршуном, вцепился он, парнишке,
В карманы ноги, словно бы, в седле.
Жаль, не Вакула этот мальчуган!
И вот несёт нечистого по небу,
А тот смеётся:
- Хочешь лошадь, хлеба?
Ах, ты не хочешь! Получай же батога!
За три часа, объездили весь свет.
Из парубка, стал Гришка сивым дедом.
Собрался чёрт отпраздновать победу,
К Матрёне, он явился на обед.
Но та, узнав от сына, про езду,
Решила поквитаться с этим чёртом,
Водой святой разжилась у кого-то
И словно яд, добавила в еду.
Налив в стакан ядреный самогон,
Матрёна, чёрту кушать предложила.
Чёрт съел кусок. Под ложечкой заныло
И, словно волк, завыл от боли он,
И завертелся, будто бы юла,
Всё закружилось в доме, как от бури…
Потом, все звуки в печке утонули.
Но в ту же ночь, Матрёна умерла.