– Николай Петрович, где Вы встретились с Дробицким? Как познакомились?
– Мы рисовали плакаты для цирка и приносили их на худсоветы, там познакомились и подружились. Нас одновременно принимали в комитет художников-графиков, и потом мы много раз были вместе в творческих группах.
– А когда состоялась Ваша первая персональная выставка?
– В 1962-м году в Москве. У меня состоялись две выставки «неофициального искусства». Первая была в Полиграфическом институте. Я приготовил работы и отдал их в деканат. Сначала их долго не выставляли, но потом времена изменились и их все-таки повесили, правда, всего на два дня. Вторая выставка состоялась сразу же после первой в Московском университете на Ленинских горах. Там были ребята, которые почувствовали оттепель и мыслили несколько по-другому. Они создали художественно-философский кружок, на который приглашали молодых художников, пригласили и меня – это и стало моей второй выставкой. Это были самые счастливые годы в моей жизни: я
окончил институт и работал в упоительном восторге. В моем творчестве этого времени – авангард, экспрессионизм.
– Как сложилась Ваша творческая жизнь после выставок «неофициального искусства»?
– Потом, конечно, эти выставки прикрыли, построили «бетонный саркофаг» для авангарда. А я поехал по стране и попал в жизнь, похожую на тяжелый фантастический сон. Так возникла серия «Коррозии» – картины, которые родились из впечатлений во время поездки. Печально, когда видишь вокруг разложение: биологические ткани перемешаны с галошами, скелеты ржавых машин. Чтобы в этом пейзаже снова появились гармония и красота, нужна, вероятно, не одна сотня лет. А пока природа восходит на свою Голгофу. Об этом моя картина «Современная Голгофа».
– Я знаю, что Вы работали и выставлялись в Италии и во Франции. Как Вам удавались эти поездки? Вам кто-то помогал?
– На Арбате в то время находилось Министерство культуры, и мы, группа художников, пошли на прием с предложением принять художников из-за границы, чтобы потом можно было поехать к ним в гости. Министерство, как это ни странно, нас поддержало, оформило визы, и мы стали осуществлять наш проект. Сначала к нам приехали итальянцы, жили две недели в моей мастерской – мы возили их по Москве, они устраивали перформансы на Арбате, потом мы организовали выставку их работ. Через полгода группа из пяти московских художников поехала в Италию. Там для нас устроили тур: мы были в Венеции, Милане, Риме, Флоренции, много писали, организовали выставку в городе Тренто. Потом была Франция. В Париже я вел переговоры с французскими художниками, и нам удалось договориться провести акцию «Париж-Москва» (художники Монмартра и художники Арбата). Выставки состоялись одна за другой в Москве и Париже. Нам очень хотелось поработать на Монмартре, но оказалось, что все не так просто. На Монмартре был свой Союз художников (они даже журнал выпускали). Эти художники не захотели, чтобы мы на Монмартре работали, отнимали у них хлеб, хотя мне все-таки удалось там поработать. Правда, соседи-художники считали меня конкурентом, врагом, и даже заявили на меня в полицию. Мне выписали штраф – и довольно большой, но, в конце концов, штраф я не заплатил. За рубежом я много рисовал, мои работы продавались, я даже привез деньги и купил большой японский телевизор.
– Где Вы познакомились с Натальей?
– Мы познакомились на Арбате. Я там жил и иногда, чтобы заработать, выходил на улицу писать портреты. А она часто приходила на Арбат в Театр Вахтангова. Вот мы и встретились. Это было в 1988 году. Потом так сложилось, что наши судьбы соединились только через двенадцать лет.
– Николай Петрович, в последний период у Вас было много сложностей. Я знаю, что теперь у Вас нет мастерской на Смоленской площади, её сожгли застройщики. Где Вы сейчас работаете?
– Работаю дома: приладился, мольберт поставил ближе к окну, там много света, поэтому на юбилейной выставке «Живопись а-ля прима, в мажоре!» все работы – светлые, радостные, мажорные.
– Ваша живопись – жизнеутверждающая. Рядом с Вами красивая женщина, которая смотрит на Вас сияющими влюбленными глазами. Желаем Вам здоровья, творческих успехов и любви.
Беседовала Людмила Остапишина.
Интервью напечатано в газете "Галерея изящных искусств". № 2 (февраль) 2012 г. стр. 17