А дело было так... Вернулся я как-то с работы, жена и говорит:
- Сходил бы ты мусор выбросить.
- Хорошо, - говорю, - нет проблем.
И вы не подумайте, что продолжение этой истории будет как в анекдотах такого рода. Все было гораздо круче.
Накинул я джинсовую куртку, поскольку дело осенью было, взял ведро и пошел. Жили мы на пятом этаже в хрущевке, лифта не было. Мусорка - метров за триста от дома. На обратной дороге встретил давнего приятеля, разговорились... В общем, задержался я где-то минут эдак на 30.
А в это время, жена надумала к соседке с первого этажа сходить за чем-то, пусть будет за солью. Вечерело. Лампочки на этажах, по причине разбитости, не горели и супруга спускалась по ступенькам на ощупь, держась за перила.
И вдруг, на лестничном пролете, где-то между первым и вторым этажем, почти в полной темноте, ногой она натыкается на что-то мягкое. Определив на ощупь джинсовую куртку, супруга в ужасе решила, что это я лежу без сознания. С плачем, со слезами попыталась поднять, но я был почему-то потяжелей обычного. Она бросилась наверх, вытащила 10-летнюю дочку из ванной и вдвоем они бросились вниз спасать папу.
В это время ничего не подозревающий папа, наболтавшись вволю с приятелем, подходил к подъезду. Как сейчас помню, в нос шибануло винным перегаром. Вверху был какой-то непонятный шум. Поднявшись до четвертого этажа я включил фонарик и увидел такое, от чего у меня открылся рот и все находящиеся в нем слова высыпались на ступеньки. Мои жена и дочь, с ревом и причитаниями типа: папа-папочка, пытались тащить домой какого-то здоровенного мужика в похожей на мою джинсовой куртке.
Когда я все-таки вымолвил: "А что это вы делаете?",- наступила немая сцена, называемая, наверное, кульминацией. Теперь у жены и дочери открылись рты и куда-то высыпались все до одного слова. Что характерно, они бросили тяжеловеса тут же на площадке и их обеих мгновенно сразил приступ истерического безостановочного смеха. До коликов в животе. Наконец и до меня начал доходить смысл происходящего. И только пьяный амбал, недовольный тем, что его побеспокоили, нечленораздельно что-то ворчал.
Много лет прошло с тех пор, но эта история прочно вошла в аналы нашего семейного юмора. И мало кто из знакомых не знает ее, потому что служит она традиционным украшением любого стола. При условии, конечно, что никто этой истории еще не знает.