Макака.
Процессия медленно и торжественно-скорбя шла по городу. Все автомобили в округе стояли на "якорях". А их владельцы все были в куче народа пришедшего проститься с одним из известнейших авторитетов "всесоюзного" значения.
В дорогом, из красного дерева гробу, обитым из нутри синим бархатом, стоимостью в 25. 000. условных единиц. В чёрном, как слеза дьявола костюме от Армани (любимый при жизни бренд покойного). В таких же ярко-чёрных, мягких из кожи молодого кенгуру ботинках стоимость 9.000. у.е., с обьёмной на шее, золотой цепью с золотым же и крестом увенчанным бриллиантами и уральскими изумрудами ( ворот рубашки покойного был чуть расстёгнут), и со скрещенными на груди руками, на пальце левой из них красовался волшебно переливаясь перстень дивной работы с большим ярко-кровавым камнем окромлённым бриллиантами, покоился вновь представленный раб божий Леопольд Владимирович Макакин. Некогда четырежды судимый ( ещё при старом Брежневско-Горбачёвско- Ельцинском режиме), а в последнии годы своей интересной жизни, известнейший в стране и за рубежом предприниматель мирового масштаба. Почётный гражданин Швейцарии, совладелец наикрупнейших в мире компаний - Леопольд Владимирович Макакин. Более известный в широких народных массах под кличкой - Макака.
***********************
Сонечка (или волшебная сила любви)
Леопольд Владимирович Макакин - личность была в городе известная и авторитетная.
Несмотря на свой небольшой рост он был необычайно духовит и дерзок.
Леопольда в городе любили и уважали. Люди со всех концов города шли к Леопольду со своими бедами и чаяниями и как правило, Леопольд никому и никогда не отказывал.
За редким правда исключением, когда просьба "челобитчика", противоположно рассходилась с принципиальными взлядами на жизнь - самого Леопольда. Вобще "Леопольдушку", как нежно-трогательно его называли межу собою большинство народонаселения города - в городе любили и уважали. Но видимо по всему у "босса" местных гангстеров были и недоброжелатели - о чём и свидетельствовали сегодняшние, преждевременные, торжествнные похороны покойного.
Свежевыбритый. Заботливо надушенный маминой рукою в последний раз своим любимым одеколоном, поблёскивая на весеннем солнышке перстеньком на сложенных на груди пальцах. Леопольд совершал последнюю на этом свете прогулку по родному городу. Впереди гроба, поддерживаемая двумя широкими как палуба российского авианосца, с мощными, бизоньими затылками ребятами, шла молодая, вся в слезах и "соплях" вдова вновь представленного - Сонечка. Меланхолично всхлипывая и тихо рыдая, вся в чёрном, мотая горестно головой, облачённой в чёрную шолковую косынку, Сонечка что-то бессвязно лепетала, и аккуратно сморкалась в батистовый, чёрный платочек.
- Леопольдушка, - убивалась молодая, одержимая безразмерным горем вдовушка, - на кого ж ты меня поки-и-инуууул.... - и тут же, специально нанятый для похорон хор бабок повитух-плакальщиц ( сие зависимо от обстоятельств), на разные голоса нараспев подхватывал - Лео-пооо-ль-ду-шкаааа.... Сокол, ты наш я-аа-сныыый! Да на кого-ж ты нас всех поки-иии-нууул!!!
Лет десять тому назад, Сонечка умудрилась сделать одну большую глупость. Можно даже сказать - гадость. Вместе со своей мужиковатой подружкой, рыжекудрой Джессикой, которая проживала тогда в доме Макаки под видом сестры Сонечки, а на самом деле была просто её любовницей (что потом и выяснилось). Так вот. Эти две почитательныцы лейсбийских утех сделали одну маленькую гнусность...
Свой "первый миллион доллоров" ( а точнее их было ровно пятнадцать) полученный в результате какой-то тёмной афёры, Макака хронил в огромном сейфе своего домашнего кабинета.
На радостях Леопольд по "большому секрету" всё рассказал своей возлюбленной. После бурного секса, в аккурат перед сном, лёжа истомлённо в постели и немножко сладко дымя сигаретами, они стали мечтать о перспективах их ближайшего радужного будующего.
На следующий день. Приехав домой с очередных "муток", Макака зашёл в свой котеджик и только и успел весело крикнуть:
- Сонечкаааа..... Любимая моя.... - как сразу-же получил небывалой космической силы удар по голове, сзади и тут же, мешком с картошкой рухнул возле порога.
- Сдох кажется ... - сказала проверя пульс и подымаясь с колен мужеподбная с плечами штангиста золотоволосая Джессика. Поссмотрела невозмутимо на текущую кровь из затылка "родственничка", на окровавленную биту тут же брошенную рядом, на обесскураженную Сонечку и утешительно только и сказала, - Ну, ну Сонь! Завтра рвём на Багамы из этой грёбанной помойки моя дорогая. А сейчас помоги-ка мне!".
Девицы недолго думая закатали "родственничка" в дорогой афганский ковёр (по Фомке и шапка - по Ерёмке колпак). Погрузили тело в багажник новенького бронированного Макакиного "Лексуса" и поехали за город. Избавляться от трупа. Через восемдесят киллометров пути от города, всю дорогу постоянно очень нежно целуясь, счастливые подружки совершейнейше уверенные в смерти Леопольдушки, чуть оттащив ковёр от трассы в лес, бросили его в придорожных кустах. На прощание женщина-мужик остервенело пару раз, молча и зло, надувшись как жаба пнула по ковру.
- Всё! Даже не мычит! - с серьёзным видом сказала Джессика усаживаясь за руль "мобиля" - Теперь дорогая... - она с нежностью и любовью поссмотрела на свою смазливую подружку - Весь мир у нас в кармане! - и с этими словами мужеподобная бестия даванула на газ.
Неизвестно сколько бы ещё лежал скрученый ковёр в лесу, еслибы через какое-то небольшое время возле трассы не остановился автомобиль из которого выбежала девушка и отбежав чуть до кустиков села делать то, что обычно и делают девушки при наполненном мочевом пузыре.
Шофёр, немолодой уже, подозрительного вида "мужщына", с треснутой поперёк правой линзой на очках, подцепил по дороге трёх разукрашенных девиц (по всему видимо наилегчайшего поведения) спешащих зачем-то в Москву. Пока ехали познакомились.
Дело в том что "мужщына" был с некоторого времени одержим ненормальными, сексуальными маниями. Например. Он любил когда женщины садились ему на лицо и мочились.
Оставив в машине двух удолбанных подрушек-хохотушек - якобы тоже "по маленькому". Коварный очказавр осторожно подкрался к неочём не догадывающейся только севшей пописать девушке сзади. Девушка в какой то момент вдруг увидела как у неё, снизу, из под ног появилась вдруг голова старого развратника и просительно прошептала:
- Помочись на меня... Пожалуйста...
И хоть ночная фея и была пьяна как матрос сошедший на землю после годовалого плавания, но такое безнравственное предложение потерпеть никак не могла, так как считала себя (как впрочем и любая русская девушка)- девушкой порядочной в этих смыслах и как могла так и возмутилась.
- Ах ты старый козёл! Девки! - заорала вдруг она соскакивая с лица старого развратника в сторону авто - А ну давай-ка сюда! - Пока пьяные девочки путаясь в дверях вылазили наружу. Храбрая красавица, не выпуская из рук бутылку шампанского, своей стройной ножкой на высоком каблуке так двинула обажателя гламурных извращений каблучком в лоб, что тот с отметиной на лбу так и сел на задницу и захныкал. Девушка собралась было ещё раз двинуть ему ногой. Но в следующее мгновение пьяно не удержала равновесие и сама на задницу тоже же и рухнула. Прямо на свёрнутый ковёр, который досель тихо покоился
тут-же рядом в кусточках.
- Му-у-у-у-у..... - заговорил ковёр, - му-у-у-уу....
- А это что ещё за хрень такая? - девушка в испуге отскочила от ковра. В страхе тбежал и очкастый извращенец.
- Му-у-у-у-у-у - снова завыл ковёр. Прибежавшии на крик девицы подруги уже стояли рядом и категорически ничего понять не могли.
- Там кажется человек, - сказала тыкая пальцем в ковёр храбрая, белокурая красотка ( ну вылитая Мерлин Монро!) - Идите сюда. Помогите. Ну, а ты чего уставился полудурок старый? Давай развязывай. Быстро я тебе сказала! Развязывай, ну! - мужщына склонился над ковром и начал рвать путы.
Вечером, всё того же дня. Макака и пятеро совершенно безбашенных братков, котами вошли в Рублёвский особняк Леопольда, где при свете пылающих свечей, в окружении дорогих красных вин (Соня очень любила красные), на любовном ложе Леопольда. Во всей своей естественной красе. На куче лепестков от роз. Устав от утех. Обнявшись как сиамские близнецы. Мирно и сладко почевали две фурии.
- Леопольдчик - иногда слегка подвыпив спрашивали немногие близкие знающии об этом инценденте. Почему ты убил только этого грёбаного "мужика". А Соньку оставил. Она же предала тебя!
Немного подумав. Покрутя в руках бокал с дорогим внутри того лучезарным армянским двадцатипятилетней выдержки коньяком, Макака непременно отвечал.
- Я просто люблю её...
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ - http://www.stihi.ru/2013/12/12/10067
************************************