Приручен,пригрет как бездомный щенок,
на коврике в кухне,на тапочке в зале--
я мог бы погавкать,конечно бы мог,
но пасть разевать ведь осмелюсь едва ли.
Вздыхая скулить и лелеять сквозь сон,
надежду стать сильной,матёрой собакой,
зубастою пастью нанесшей урон
нахально виляющей вражеской сраке.
Сменить тёплый коврик на колкость травы,
гоняться за бабочкой мышцей играя,
натянуты жилы тугой тетивы--
я мог бы стать волком,наверно,я знаю.
Но мягенький коврик ласкает бока
и миска едой до отвала набита,
и пусть ненадёжна хозяйки рука
и тапок летит неугодной орбитой.
Да, тяжкой привычкой становится жизнь
ленивой,холёной и жирной собаки
в виденьях своих победившей корысть,
но явь утопившей в глубокой клоаке.