(Цыганское предание)
Цыгане отдыхают у яркого костра:
Их дом – земля под небом, отечески щедра;
Они детьми природы кочуют по земле,
Свободны и горды, как птицы на крыле.
Седая Шувани* в нравоученья час
Задумчиво ведёт печальный свой рассказ.
Послушаем, о чём поведала она…
Чу… это говорит седая старина.
* * *
Два смуглых молодца торопятся домой.
Кипит живая кровь от скачки огневой.
Несутся вороные, подобные стреле!
И воли нет милее собратьям на земле.
В семье у одного уже сынишка рос,
Другому дочь на днях Всевышний преподнёс.
Друзья, воздав хвалу высоким небесам,
Просватали детей, ударив по рукам.
С годами зазвучал над табором их смех,
Будивший по утрам, как жаворонок, всех.
Но детство промелькнёт, и юною порой
Зажглась звезда любви у них над головой.
Зарина, как всегда, резва и весела,
К семнадцати годам, как роза, расцвела.
Ромир – силён и смел – и в скачке удалой
Коня всегда держал уверенной рукой.
* * *
Кочуя, они свет немалый обошли,
Родители от бед влюблённых берегли.
Росли они в степи на солнце и ветрах,
Свободны, как орлы, в высоких облаках.
Однажды их отцам попал в аркан скакун,
Ведущий по степи норовистый табун.
Он вызвал среди них неразрешимый спор,
Посеяв навсегда обиду и раздор.
От дружбы уже нет и слабого следа:
Кибитки развела семейная вражда.
Зарина за отцом уходит на восход,
Ромир с семьёй другой дорогою уйдёт.
У девушки замрут лучистые глаза,
Покатится из них печальная слеза.
Ромир, душою с ней, и вырваться бы рад,
Да строго стережёт его отцовский взгляд.
Не радует теперь раздолье молодца –
Свобода под замком у строгого отца,
Невесело ему на игрищах друзей,
И сердце рвётся к той, кто ближе и милей.
Зарина, как и он – заложница судьбы!
Печальна её песнь в призывах ворожбы.
Как ива над рекой, она печаль таит
И силой заклинанья с судьбою говорит.
Песня Зарины
-Дай крылья, небо синее,
И сил придай, вода!
Помчусь я птицей сильною,
Забыв про холода,
Туда, где всадник мой
Тоскует у костра
И где в степи родной
К нам жизнь была щедра.
Пришли мне, солнце красное,
От милого привет
И защити нас, ясное,
От горя и от бед.
Пусть силы придадут
Нам жаркие лучи
И вместе нас сведут
На зорьке из ночи.
Ускорь, земля, весною
Теченье синих рек
И принеси с волною
Защитный оберег,
Чтоб смог он оградить
От зла мою любовь
И волю изменить
Враждующих отцов.
Ромир, услышав зов, изменится в лице,
И гордая душа взыграет в молодце:
«Отец, – сказал всерьёз, – ты Небо не гневи,
Но лучше умереть, чем доля без любви…
Нарушили вы свой родительский обет,
И в сердце у меня душевной раны след.
Вам злая неприязнь значительно важней,
Чем слово обвенчать помолвленных детей».
К высокому холму ушёл он на восход,
Задумав для себя трагический исход…
С глубокою тоской любимую позвал
И в грудь свою вонзил злой горечи кинжал.
Отчаянный призыв достиг её краёв,
И бросилась она к нему на смертный зов.
Все реки перешла и тёмные леса,
Взывая ей помочь в дороге небеса.
Сил придала любовь и повела к холму,
Под звёздами ночи рассеивая тьму.
Надежду в руки взяв, наверх она пошла
И замершим навек любимого нашла.
Душою омертвев, оплакала она
Того, кому судьбой была предрешена…
И озером печаль, бездонно глубока,
Из выплаканных слёз разлилась на века.
Без суженого жить Зарина не смогла:
Кинжал своей тоски из раны извлекла,
Ударила им в грудь не дрогнувшей рукой
И к милому плечу склонилась головой.
Лежали они так, друг друга голубя,
И озеро одно печалилось скорбя,
О том, как в слепоте, сочувствию чужда,
Сгубила их навек отцовская вражда.
* * *
Губители детей на поиски ушли,
Предчувствия к холму обоих привели…
Трагедия иглой ударит по глазам
И кровью отольёт к седеющим вискам.
Отцовская вражда растаяла, как лёд,
Но тяжкая вина давила словно гнёт.
Она точила их до окончанья дней,
Но поздно!.. Не вернуть погубленных детей.
* * *
По склону берегов у озера из слёз
Цветут переплетясь гирлянды диких роз,
Как жаркая любовь алеют у тропы,
Но ранят руки в кровь их острые шипы…
* * *
Предание – урок для каждого отца:
Храните от разлук влюблённые сердца!
И мудрая мораль из опыта веков:
Нет хуже для любви запретов и оков.
* Шувани – старейшая, мудрейшая.
22 апреля 2003 г.