Отец, предав, рассыпался на крошки.
И, как потом он не пытался, больше
Собраться не сумел.
Возможно, он считал, что у него есть право.
Возможно, думал, что единственная жизнь...
И - наломал, так наломал, налево и направо -
Смешал в ладони пух и жесть.
Всё прошлое, что собирал упорно,
под хвост псу всё -
помчались недород с потравой
расхлябанным нелепым колесом.
Я видела не раз другие
Такой барьер перескочили
И дальше понеслись,
смеясь,
Ну, тоже до поры до времени.
Конца никто не отменял.
А сколько там им вслед неслось проклятий?
Их разве кто-нибудь считал?
Раскаялись и попостились,
И вновь приобрели степенность.
Милость
Всевышнего так беспредельна.
Кто я? сижу здесь и сужу,
Самонадеянная дрянь.