Все раны зарубцевались. А дальше что?
Зарыть бы всю боль из прошлого под Шопена.
Как, вспомни, в дешёвых фильмах дурная сцена,
Где дождь, зонты и люди кругом в пальто.
Так много мыслей, только ведь всё не то,
И в зеркале отражение манекена.
Теперь осталось зарыться в работу, в быт,
Вставать ни свет ни заря, начиная снова
Себя подставлять под пули шального слова.
Здесь каждый третий ранен, шестой - убит,
У всякого свой шрамик внутри свербит,
Свои в шкафу скелеты. Спроси у любого.
Засим придёт равнодушие и покой,
А может и засияет на горизонте
Приятное измененье на личном фронте.
Ноябрь помашет вслед нам своей рукой,
Проводит чуть, да произнесёт с тоской:
"Закройте двери и больше не беспокойте".