Ложится снег на древний храм Гарни.
Что знает он о древности и смерти?
В своей такой сумбурной круговерти
Кружится снег и молодость хранит.
А храм не замечает суеты.
Он столько вынес за свои столетья,
Что всех снежинок тонкие соцветья
Не потревожат гордой красоты.
Храм помнит всё, не помня ничего...
Он прожил жизнь богов, хранил их думы.
Возможно, потому он стал угрюмым.
Возможно, стал он тенью тех богов…
Величие он помнит, помнит спад.
Остался он один, других сгубили,
Когда креста знаменье насадили.
Так мог ли знать об этом царь Трдат?
Достоин снег, чтоб рядом с ним пожить?
И вы, о мимолетные снежинки,
Достойны ли узреть его морщинки?
Над старостью великою кружить?
Бесстыжий снег, взметнувшись вихрем вверх,
Лишь рассмеялся: «Где же твои боги?!».
Храм промолчал. И только образ строгий
Мог оборвать вульгарный этот смех.
Пришла весна, растаяли снега,
И потекли проворно ручейками,
Чтоб снова стать когда-то облаками,
Чтоб превратиться в белые снега…
А храм стоял свидетелем веков.
Он и забыл уже о снеге юном.
Он будет вспоминать под диском лунным
Всю молодость свою в кругу богов…