По долгу службы, а не из каприза,
С печатью равнодушья на челе,
Таможни злей шмонает экспертиза
Меня на влажном мраморном столе.
Я прибыл в этот мир без чемоданов,
Без них отправлюсь и в последний путь.
Казалось бы – ну что, помимо шрамов,
Могу из этой жизни умыкнуть?
Но всё равно, хватив портвейна кружку,
Ножами нестерильными бренча,
Кромсают мою жёлтенькую тушку,
Худую, как церковная свеча.
И лишь потом, небрежными стежками
Зашитый, будто с яблоками гусь,
Засыпанный суглинком и венками,
Я в шар земной, как в дом родной, вернусь.