Летела по небу ворона, держала ворона во рту горошину.
- Вот у меня и завтрак, - радовалась ворона, - карр!
Выпала горошина, стукнулась о землю, да и покатилась, по дороге. Катилась она, катилась, устала. Остановилась, и думает: - полежу немного, кто-нибудь и подберет.
Долго валялась она в пыли, да в грязи, и все ее пинали.
- Вот еще, опять эта горошина... Надоела!
Однажды, подобрала ее тарушка, и положила в карман. - Что зря валяться? Иди-ка сюда. Глядишь и сгодишься.
В кармане темно, сухо. Скучно конечно, но, все-таки, лучше, чем в клюве у вороны.
Всю долгую зиму горошина проспала. Пришла весна-красна, захотелось ей на волю. Выкатилась горошина из кармана, прямо под ноги хозяйке.
- А, это ты горошина? - удивилась старушка, - совсем я про тебя забыла.
- Ну, иди сюда, посажу тебя в земельку. Сиди тихо, да из земли не высовывайся.
Заморосил дождь. Напилась горошина дождевых капель, и стала толстеть.Бока ее округлились.Она уже не была похожа на ту, безобразную, сморщенную горошину.
- Что это со мной? - удивлялась она. - Я хорошею на глазах!
Стала она потихоньку выглядывать из земли.Вот уже показался на свет ее желтенький бочек.
Пришла в огород хозяйка: - Не вылезай, глупая. Не пришло еще твое время.
Вот отрастут у тебя корешки, зацепись ими за землю, крепко-накрепко.Тогда тебе ничего не страшно будет: ни ветер, ни дождь.
Присмирела горошина.Знай себе толстеет. Вдруг, раздался треск, и она разделилась на две половинки. А из половинок выбирались зеленые листочки. Попыталась горошина повернуться на бочок, да ничего у нее не вышло.
- Как же я крепко приросла, не пошевелиться.
Принесла хозяйка лейку, и ну поливать горошину. Обрадовалась та. Листочки у нее зазеленели; стебельки стали длинные предлинные.На верхушке одного появился цветочный бутон, потом другой, третий.
- Как же их много, - забеспокоилась горошина, - и какие же они тоненькие, едва держаться. Только бы не упали, уж очень ветрено, сегодня.
- Ишь, какие славные вытянулись, - приговаривала хозяйка, подвязывая стебли гороха к опоре, - будет чем полакомиться!
Стал горох расти еще быстрее. Из бутонов выбрались прелестные цветочные лепестки.И белые, и розовые, и красные.
- Ах, какие красавцы, - улыбнулась горошина.
- Я и мечтать о таком счастье, не смела...
Между тем солнце грело и грело. Под его яркими лучами завяли цветы.
- Что же это? – забеспокоилась горошина-мать, - где же мои любимые малышки?
Вдруг кто-то весело пропищал! Пи-пи-пи... Это мы, мама. Мы выросли в настоящие стручки, и стали совсем взрослыми.Нас ласкает солнце, поливает дождь и все нас любят... Ха, ха, ха! Что же ты сидишь в темноте, из земли не выбираешься?
- Какие же они еще глупые, мои дети, - вздохнула горошина Если я выберусь наружу, и оторвусь от земли, то и они погибнут.
Из последних сил держалась горошина. Корни ее стали твердыми. Крепко цеплялись они за землю, поддерживая окрепшие гороховые стебли. Сама же она превратилась в сухонькую, сморщенную старушку.
А молодые стручки растолстели. Новенькие зеленые горошины весело спрыгивали из них на грядку: - шлеп, шлеп!
- Как летит время, - улыбнулась старая горошина.
Не успела оглянуться, как и дети выросли... Видно не зря я валялась в пыли, в темноте , да сырости... Теперь и отдохнуть можно.
Только, как я покажусь деткам? Такая, не красивая... такая, старая... в морщинах да трещинах? Видно, не видать мне солнышка.
Вздохнула старая горошина, да и заснула крепко-накрепко...
А гороховые кусты разрослись, разважничались... Никто и не вспомнил про старую горошину... Будто ее и вовсе не было
Вот так