Пролог 1
Над городом ночь, и не видит никто,
Как вдоль ледяного проспекта
Усталая женщина в черном пальто
Идёт за лучом рассвета.
Что в прошлом оставила? Что впереди? –
Не знает, и некуда деться.
Бессильная женщина носит в груди
Любовью горящее сердце.
И манят её города вдалеке.
Она и грустит, и смеётся.
Всесильная женщина держит в руке
Горящее красное солнце.
И жизнь многоликая шумно встаёт
С ней рядом – и справа, и слева.
И даже не спрашивай имя её –
Оно неизменно – Ева.
Пролог 2
Из праха и глины, и духа святого
Родилось однажды Единое Слово
И стало исходом и первоначалом,
И быть человеком обозначало.
И в гуле времён неизбывно, нетленно
Звучит громогласно в изгибах вселенной –
От сада Эдемского до Преисподни.
Но Слово Единое кто ныне вспомнит?
I
В любовь – словно в смерть – играя
Над бездной, не глядя вниз,
Как будто на счастье,
Разбили на части
Зеркальное небо рая –
На сонмище звёздных брызг.
И в каждом его осколке
Сквозь божью любовь и гнев,
Повенчаны горем,
Взирают Двое
На множество множеств – скольких? –
Новых Адамов и Ев.
II
Город – ристалище – не укрыться.
Город – плацдарм – никуда не деться.
Лица и лица и лица и лица –
Сердцем по сердцу, сердцем по сердцу.
Ветер холодный в проспектах свищет.
«Радуйтесь жизни!» – гласит реклама.
Ева всё ищет и ищет и ищет –
Только не помнит в лицо – Адама.
III
Нестерпимо холодно! –
Господи, спаси! –
По ночному городу
Прямо из такси,
По широкой лестнице –
Непременно вверх –
Подниматься вместе с ним
На виду у всех.
И словам обрывочным
Верить всякий раз
В номере гостиничном –
В вечности на час.
Холодно – прильнувши близ,
Слушать, как гудит
Жизнь чужого сердца из
Ледяной груди.
Холодно! И окна все
Нараспашку, там –
Лиц и судеб карусель,
Здесь – чужой Адам
Курит сонно, хмурится,
Дым летит в лицо,
На руке красуется
Тонкое кольцо…
А слова все – мелочи,
И петляет след,
Уводящий Евочку
В золотой рассвет.
IV
С древа познанья срывая плод,
Знала б, какие плоды принесёт
это! –
Ветви хранили смертельный яд,
Мощные корни врастали в ад –
в пекло.
Сколько кругов поколенно вниз
Будет вымаливать Новую жизнь
Ева?
Нет у неё права хода назад –
Древо познанья добра и зла –
Г е н е а л о г и ч е с к о е
древо.
V
Мир отрешённо пуст.
Вечности – целый миг.
Из онемевших уст
Ночь вырывает крик,
Чтобы отринуть боль
И отпустить грехи.
Это сошлись на бой
Пламени двух стихий.
Сняты табу с азов,
С первых сакральных тайн.
Это летят на зов
Тысячи белых стай –
Вдаль – обрести предел,
В суть первородных нужд –
В переплетенье тел,
В перерожденье душ.
VI
Этот гром – не набатный колокол –
Это время навек расколото.
Этот гул – не стремленье выстрела –
Это новая бездна вызрела.
Этот крик – первый крик раскаянья –
Это Ева рожает Каина.
VII
Улыбается кротко Каин,
А за пазухой держит камень
И не ведает сгоряча –
Камни тоже кровоточат
И кричат, и не терпят боли…
Больно камень зажав в ладони,
Прижимает его к груди
И бессвязную речь твердит,
И не знает, не знает Каин,
Где есть сердце теперь, где – камень?
VIII
Множатся род от рода.
Ева, ты помнишь всех?
Это твои народы
Множат твой первый грех.
Множат вину иную –
Пёстрый калейдоскоп.
Знаешь ли, грудь земную
Сколько топтало стоп?
Сколько в земной утробе
Праху сухому тлеть?
Ева, ничто не тронет,
Не остановит смерть!
Вновь обретают лица
Неповторимость черт –
Каждый устал молиться,
Каждый уйдёт ни с чем,
Каждый успел на свете
Вдоволь познать проблем,
Веришь ли? – после смерти
Каждого ждёт Эдем.
....................
Тысяча тысяч судеб
Да обретёт покой.
Тысяча тысяч будет
Рядом стоять с тобой.
Тело узрят нагое
Тысячи тысяч глаз –
Марево золотое,
Нет, не сокроет вас.
И, в иступлённом танце
Вновь обретая суть,
Тысячи тысяч пальцев
Плечи твои и грудь,
Всю твою хрупкость стана
Стянут, как нити бус.
И поцелуй Адама
В тысячи влился уст.
В каждой душе и теле
В каждом прощая грех,
Сердце твоё разделит
Равно любовь на всех,
Не различая лица,
Каждого зная врозь, –
И навсегда вонзится,
В сердце вонзится – сквозь
Марево золотое –
Тысяча тысяч мук!
Рай – только там, где Двое
И ни души вокруг.
IX
В безвременье время летит - не спросит,
И Еве в изгибах его не скрыться.
Какая-то женщина лет за тридцать
Сегодня закрашивать будет проседь.
Усталые веки веков не скроют
И возраст проявят, как фальшь монеты.
Детей у неё, может, двое-трое –
И тысячи тысяч со всей планеты.
И давит на плечи весь груз вселенной,
А жизнь колесит – и всё больше к чёрту,
И горько целует Адам благоверный –
Бессчётный по счёту.
X
Сколько можно неприкаянно,
С непосильно тяжкой ношею
Мерить жизнь путями Каина?
Успокой её – тревожную.
Из Эдема в пекло пропасти
Изгоняемую-грешную
Пощади, помилуй, Господи!
Воскреси её – умершую.
Заплети в седые косы ей
Ленту алую-рассветную.
И даруй Эдем ей, Господи!
Воскреси её – бессмертную.
Эпилог 1
И было в начале Слово.
И Слово распалось на звуки.
И каждый остался соло
В предтече Большой Разлуки.
И каждый пошёл по свету –
Путями рабов и судей –
Искать перекрёстки ветра,
Искать перекрёстки судеб,
Встречая–теряя лица,
Прощаясь–прощая–помня…
И солнце опять садится
Птенцом на ладони полдня…
Но смутны пути пророчеств.
Сбиваясь сто крат со следа,
Мы – сонмище одиночеств –
Взираем с тоской на небо,
К нему простираем руки:
О Боже! позволь нам снова
В безмолвье Большой Разлуки
Соединиться в Слово.
Эпилог 2
Так стоит она – живая,
Глядя в бездну наказанья,
В пальцах яблоко сжимая –
Это плод её познанья.
В созидании и тленье
Под созвездьем без названья
Именует поколенья –
Это плод её познанья.
И блуждает тенью вдовьей
По изгибам мирозданья –
Между Смертью и Любовью –
Это плод её познанья.
.......................
Ныне, присно и во веки
В сердце, в каждом человеке
У разросшегося древа
Мир в руке сжимает Ева.
2010